Генерал смотрит на нее с плохо скрываемым отвращением.

— Хватит позориться, убирайся, — цедит он.

Я удовлетворенно вздыхаю.

Бумеранг существует. И кто у нас теперь истеричка?

Развернувшись, быстро ухожу. Водитель бежит за мной, я слышу за спиной его торопливые шаги.

— Простите, леди Грэхем, — бормочет он сконфуженно.

— Леди Мойрош, хотели вы сказать, — я улыбаюсь.

Перед тем как зайти в Блаш-отель, быстро привожу себя в порядок, вытираю лицо мокрой салфеткой и скалываю волосы на затылке. В холле гостиницы меня зовет ночной портье.

— Вам письмо из Торна, — говорит он и передает мне светящийся фиолетовым светом квадратик.

Как только дотрагиваюсь до него, свечение пропадает и послание раскрывается. Пишет экономка — они нашли ключи от люка!

«Очень вас жду. Господин Роммер обеспокоен, считает, ваш дядя способен на новую подлость».

Хмурюсь. Пытаюсь понять, что еще может предпринять родственник, чтобы отнять у меня особняк.

В номере я все-таки принимаю ванну. Мне есть что обдумать. Кручу в руках договор с Рэмом.

Этот шедевр генеральской мысли смотрится издевкой. Как и все дурацкое пари в целом. А ведь он серьезный человек. Не легкомысленный мальчишка, и не идиот точно.

Он все продумал, чтобы не дать бывшей жене сорваться с крючка. Не учел только одного — я не Анна.

Утром я в последний раз выгуливаю пуделей и потом направляюсь в центральный парк. Воспоминание о маленькой девчушке Лавинии и ее маме не отпускает меня.

Этот мир, такой красивый и стильный, имеет неприглядную изнанку и от этого становится не по себе.

Я нахожу художницу на главной аллее. Она сидит перед мольбертом, но желающих попозировать не так уж и много. Она лениво что-то набрасывает на куске картона, а рядом на низкой скамеечке пристроилась Лавиния.

— А вот и я, — приветливо машу рукой и приземляюсь на колченогий стул.

Женщина поднимает голову. Погруженная в свои невеселые мысли, она не сразу узнает меня.

— Вы обещали мне портрет.

— Ох, простите, — спохватывается женщина, а малышка широко улыбается мне.

— Красивая леди, спасибо за булочки.

— Пожалуйста. Ты тоже очень красивая юная леди, — отвечаю я, и девчушка улыбается еще шире. Вся светится от счастья.

Не ребенок, а маленькое солнышко.

— У меня нет времени позировать, — говорю я, — можно оставить магический снимок?

У Анны был целый альбом «фотографий» и я отобрала оттуда пару снимков. Карточки с мужем не трогала и даже не рассматривала. Думаю, они причиняли Анне боль, но она все равно их хранила.

Копаюсь в сумочке, извлекаю подходящий снимок и вдруг вижу свернутые в рулоны зарисовки, выглядывающие из потертого кожаного рюкзака художницы.

Может, мне купить у нее парочку готовых рисунков?

Передаю снимок и спрашиваю:

— Можно посмотреть ваши работы?

— Конечно, — художница вглядывается в карточку, а я достаю из ее рюкзака плотные листы и понимаю, что это вовсе не рисунки, а именно эскизы интерьеров.

Молодая женщина профессиональный дизайнер с прекрасным вкусом и знанием перспективы. Тут есть эскизы и во фронтальной перспективе и в угловой. Все работы отличаются точностью и ясностью, пониманием масштаба. Ничего лишнего и корявого.

— Как вас зовут? — спрашиваю я.

— Флора Стэмп, — отвечает она удивленно.

— Флора, почему вы не работаете по профессии? Ваши эскизы великолепны.

— Это студенческие работы, — отмахивается она. — Я потом вышла замуж… Да и без нужных знакомств найти приличную работу трудно. Тем более женщине.

Вспоминаю, что интерьеры Блаш-отеля проектировал некто Эраст Блофф. В буклете говорилось, что это один из самых дорогих дизайнеров империи.

Я такого не потяну, мне надо крайне аккуратно обращаться с деньгами. Ничего не поделаешь, но я боюсь, что что-то пойдет не так.

Сейчас, когда эмоции улеглись, мне не стыдно, что я согласилась принять «помощь» бывшего мужа. Но хочу открыть свой личный счет (содержание переводится на общий) и заказать банковскую карточку, такую же, какая была у Рэма.

Продолжаю рассматривать эскизы. Один лучше другого. И с фантазией у Флоры все в порядке.

— А пойдете ко мне дизайнером? — спрашиваю с энтузиазмом.

Флора застывает с карандашом в руке. Оказывается, она уже начала делать первый набросок.

— К вам, дизайнером?