— Нам надо серьезно поговорить, Рэм, — поворачиваю к нему голову и выжидаю, когда официант, расставив напитки, оставит нас наедине.

— Тем для разговора много, — соглашается он и по красивому лицу мелькает мимолетная тень.

Но мне необходимо признаться в нашей с Инес Фьорд проделке. Так что собираю волю в кулак и рассказываю о приворотных духах и свечах, которые мы завязали на таинственном южном ловеласе. Жутко стыжусь, но ничего не скрываю, и умудряюсь даже сохранять вид независимой и гордой особы, в свободное время легко проворачивающей темные дела.

Рэм внимательно меня выслушивает и откидывается на стуле. Делает серьезное лицо, но в глубине голубых глаз прыгают смешинки.

— Мы еще поговорим о Эве и, уверяю, ты перестанешь ее жалеть, — произносит он.

— Есть новости? — я сразу напрягаюсь.

— Да, но сейчас я хочу затронуть довольно щекотливую тему, Ярослава, — он потирает идеально выбритый подбородок и я снова замечаю след все той же тени, омрачающей его взгляд.

— И что за тема?

— Целитель Лэрион поил Анну зельями, вызвавшими бесплодие и почти высосавшими из нее магию.

Он замолкает и я тоже сижу тихо... как мышка. Неужели Рэм желает поговорить о наследниках? Его снова зациклило?

Опустив голову, вожу пальцем по краю хрустального бокала, а Рэм продолжает говорить, еле выдавливая слова:

— Хотя вижу, что видимых проблем со здоровьем у тебя нет. Инес Фьерд помогла?

Киваю, но все еще не подаю голоса.

— Я не хочу напирать на тебя, Ярослава, но, наверное, тебе лучше обратиться к целителю. Проверить все. Раз зажглось кольцо, значит, наша магия совместима, но вряд ли ее много. Плюс зелья... они нанесли непоправимый вред организму...

Машинально киваю — он не знает, что магии полно, она видоизменилась, обновив организм.

— Рэм, ты боишься, что я не смогу родить детей? — спрашиваю наконец.

Внутри все замирает, потому что ощущение страшное — если он сейчас что-то не то скажет, если проявит сомнение... Боже, если я просто увижу в нем того старого Рэма, что бросал в лицо Анне жестокие слова, хрупкий сосуд зарождающейся любви во мне просто разобьется.

С ужасом понимаю это и отгораживаюсь от дракона. Я не позволю осколкам ранить меня, оставить шрамы.

Затем поворачиваюсь к Рэму и неожиданно вижу в его глазах страх и понимание.

Наверное, у меня жутко холодное лицо сейчас, но я не могу иначе. Инстинкт самосохранения слишком силен во мне, я слишком долго его пестовала в одиночестве своей прошлой жизни.

— Ярослава, — он склоняется ко мне. — Я принимаю тебя любую. Я готов пройти рядом с тобой через всю жизнь. Пусть без детей, это не имеет значения. Мне никто кроме тебя не нужен.

Рэм цедит эти слова низко, черты его лица заостряются. В этот момент в нем нет нежности и розовой романтики. Он просто берет и открывает передо мной часть своего жесткого внутреннего мира, наполненного огнем и сталью.

И я верю ему. Верю каждому слову.

Я на секунду прикрываю глаза, чтобы пропустить слова Рэма через себя. Затем улыбаюсь и произношу:

— Мне кажется у нас есть шанс.

На его лице отражается огромное облегчение и Рэм откидывается на стуле. В этот момент он необыкновенно притягателен и мужествен, а я размышляю.

Ведь без потомства истинность теряет смысл. Без наследника я буду мало интересна его роду, нашу парность драконье общество примет как формальность, ничего более.

У нас будет только красивое блестящее кольцо и... всё. Вернее, мы будем друг у друга, и генерал Грэхем готов смириться с подобным исходом.

— Рэм, я согласна, что нужно показаться надежному целителю, — говорю я.

Открывать ему все свои секреты пока не тороплюсь, да и вообще боюсь попасть впросак. А если Инес Фьерд ошибается и какие-то Аннины проблемы я все же унаследовала?

Мне самой необходимо убедиться, что все хорошо, что я смогу стать мамой.

Да и мы с генералом только в начале пути, кто знает, что ждет нас дальше?

Хотя... Смотрю в его голубые глаза и понимаю, что он меня не отпустит больше. Тут даже слова не нужны, все ясно. Рэм сжимает в сильной ладони мои слегка дрожащие пальцы и я сдаюсь. Опускаю ресницы.

— Я люблю тебя, — произносит он совсем тихо.

Сердце сжимается и я выдыхаю. Мне тревожно и одновременно сладко, но я не решаюсь ответить прямо на его слова.

— Ты что-то узнал про Эву Сайен, — вспоминаю я.

Рэм хмурится.

— Не хочу говорить о них сегодня.

Позже гуляем в саду и Рэм между прочим рассказывает мне историю этого места.