— Тут целый комплекс. Леди Лилия лично поднимала имение и в течение десятилетий развивала его, расширяла. Потом заглянем к ним в гости, поздороваемся.

— Представляю, сколько стоят здесь номера, — подозреваю, что номера эти не сдают всех желающим, но Рэм отмалчивается. Лишь слегка щурится и я догадываюсь, что он не отказался от своего плана присвоить меня до конца.

Но в тот вечер он смиряется и остается джентльменом, хоть я и угадываю в его преувеличенной галантности подвох.

Я давно заметила, если Рэм затаился и покрылся слоем лака, то жди подставы. Но я благодарна ему за сдержанность, и за отдельный номер.

А имение леди Лилии огромно и поделено на тысячи заповедных уголков.

Мы все-таки отказываемся от лошадей и утром просто бродим. И чего уж греха таить, я любуюсь широкоплечей фигурой Рэма. Он неотрывно смотрит на меня, и в его глазах проскальзывает огонь.

Нет, я не вижу того ленивого желания, что он демонстрировал до развода, и азарт охотника сменился мучительной жаждой. Он немного на взводе, но великолепно держит лицо.

Его движения скупы и небрежны, но я ощущаю, что он показывает мне себя. Каждое пересечение наших взглядов высекает искры.

Напряжение копится в воздухе и, кажется, даже природа не выдерживает. Небеса низвергаются проливным дождем.

Я в отчаянии, мое новое утреннее платье в цветочек промокло насквозь. Становится холодно и я ощущаю себя почти голой, но не выдерживаю и смеюсь, когда Рэм накидывает на меня свой пиджак. Терпкий возбуждающий мужской запах заполняет легкие и голова пустеет.

Это какая-то катастрофа, но что я могу поделать?

Позволяю Рэму подхватить себя на руки и вместе со мной добежать до ближайшего коттеджа. Нас неожиданно впускают, и даже больше — отдают ключи. Внутри сервирован легкий завтрак, а просторная спальня, обшитая светлым деревом, будто специально ждала гостей. Ох, слишком дорогая мебель для обычного деревенского домика.

— Дождь не я подстроил, — качает головой Рэм и смотрит выжидающе, медленно стягивая с меня свой пиджак, который в следующую секунду летит в сторону.

Скользит взглядом по моему телу, облепленному мокрым платьем. Еще секунда и я его не остановлю.

Но когда жесткие губы накрывают мой рот, я лишь хрипло всхлипываю и обхватываю Рэма за шею. Вжимаюсь в стальной тренированный торс и стону — слишком сильную и первобытную жажду вызывают его тяжелые руки, безжалостно сминающие мои бедра.

Слегка царапаю ноготками по мужским плечам, что-то неразборчиво шепчу, теряя голову от грубоватого натиска. Но знаю — с ним будет горячо, долго и сладко.

Рэм замирает и пытливо смотрит мне в глаза. Взгляд его слегка расфокусирован.

— Ярослава...

— Согрей меня, Рэм, — шепчу и трусь губами о его шею.

Рэм нежно проводит пальцем по моей нижней губе. Смотрит сверху и его глаза кажутся совсем темными, затягивающими в эпицентр томительного желания, от которого сладко сводит мышцы.

Я еле слышно вздыхаю — и отстраняюсь, откидываюсь назад, но Рэм удерживает и одним хищным движением накрывает мои губы новым поцелуем.

Сознание прорезает молнией — мы перешли тонкую черту, за которой уже позволено все.

Рэм разворачивает меня к себе спиной и дергает платье. Маленькие пуговки разлетаются, расходится ткань нижней сорочки, а я охаю, понимая, что в следующий миг приземляюсь на шелковые простыни. В мыслях шумит от бешено стучащей в висках крови, но я полностью доверяю Рэму.

Его жаркое дыхание щекочет спину, пока он стягивает с меня чулки, а губы касаются позвоночника короткими откровенными поцелуями. Хрипло застонав, переворачиваюсь на спину, отталкиваю его от себя ступней. Уперевшись пяткой в каменный мужской живот, вызывающе гляжу в лицо дракону.

Рэм успел распахнуть рубашку и сейчас стоит на постели на коленях, его губы кривятся в чуть шальной усмешке, а меня ведет от выражения его глаз.

Пересечение взглядов бьет под дых и я поднимаюсь, поддаюсь к дракону, чтобы стащить с него чертову рубашку.

А потом падаю навзничь, захлебнувшись в тягучей, пряной страсти.

Мое тело в этот момент напряженный нерв, а витиеватые и порочные поцелуи Рэма сладкая пытка.

Раскаляюсь, схожу с ума, чтобы на пике экстаза быть пойманной Рэмом, пригвоздившим меня к постели. Один ритм, одно движение на двоих, одно безумие.