Кое-как распрощавшись, я покинула квартиру во втором подъезде.

Было не то, чтобы совсем уж паршиво, но вот как-то… вполне явственно вдруг почувствовался недосып последних двух ночей, веско сказала о себе дорожная усталость и, главное, пропало чувство пресыщенности силой, легкости, которого должно было хватить на неделю, а то и больше. Навалился на плечи тяжестью большой мир.

Со второго этажа спускаться всего ничего, от подъезда до подъезда — два шага, но вот без лифта на пятый этаж… Обычно этого подъема я даже не замечала, но сейчас, сейчас хотелось плюнуть на все, сменить ноги на хвост и ползти наверх змеей. Или — тоже плюнуть на все, но никуда не ползти, а улечься прямо здесь, на лестничной клетке.

Нет, я, разумеется, к себе на пятый все же поднялась по-человечески.

Но злая была — что тот аспид. Раздражение переродилось в гнев и теперь клокотало внутри вязкой лавой.

Под это дело залезла в домовой чат:

— Дорогие соседи, кто из вас, упырей неприятных, чуть не развалил пятиэтажку? У вас теперь таласым помирает! Нет, мне вообще-то пофиг, но имейте в виду, у меня съем жилья оплачен на полгода вперед, если эта халупа рухнет раньше — я неустойку с вас взыщу! Натальи Владимировны на вас нет! Она бы вас, раздолбаев, построила в три ряда и научила своевременно энергию на ремонт строения вносить!

С чувством глубокого удовлетворения (Фух! Выплеснула!) отправила сообщение в чат, и отрубила звук на телефоне.

Читать, чего там мне насыплют в панамку в ответ на мое мелочное хамство, я не собиралась и близко: в конце концов, я портила людям настроение вовсе не для того, чтобы позволить им испортить мне его в ответ!

Пощелкала выключателем, обрадовалась что свет вроде бы есть.

Решила, что с холодильником и прочими проблемами буду разбираться потом.

Вспомнила, что у Татьяны в террариуме сгорел обогрев, а Татьяна — это святое, полезла искать запасную УФ-лампу.

Нашла. В виде осколков.

Залезла в телефон, заказала новую — но доставку обещали только к вечеру.

Я поняла, что сейчас завою на луну, как волк-оборотень, хотя я — не оборотень, а солнце — не луна, плюнула на все, сгребла Татьяну в переноску и во второй раз за короткий промежуток времени решительно покинула квартиру.

У нас на первом этаже салон красоты со СПА есть. Я только что мимо проходила, видела, вроде работает. Пойду к ним, буду просить для двух бедных чешуйчатых девочек полити… теплового убежища!

Все-таки, белое пальто — жутко непрактичная штука. Только ты его выгуляешь в люди — и тут же приходится у этих людей просить помощи...

— Дядечка водяной, а пустите нас с Татьяной погреться!

Ну, прямо “тетя-тетя Кошка, выгляни в окошко!”, я и личико жалостливое состроила, и взгляд, как у сиротки. И переноску с Татьяной повыше протянула, чтобы хозяин СПА-салона “Источник…”, водяной-полукровка Стас, полный седой дядечка импозантного вида, не дай бог не перепутал, кого именно я имею в виду.

— Кошка? — Благодушно усмехнулся хозяин.

Я взглянула на него с кротостью и мягкой укоризной во взоре:

— Ну что вы, дядечка водяной, откуда у приличной нагской девочки кошка? Змея.

“Дядечка водяной” крякнул. То ли озадаченно, то ли с удовольствием.

Уточнил:

— Ядовитая?

Я улыбнулась — скромно, но с достоинством.

— Но она не кусается!

— Она тоже приличная нагская девочка?

Я искренне обрадовалась:

— Вот! Вы понимаете!

А водяной вдруг заржал:

— Скажи-ка, а не ты ли только что в домовом чате гадости писала?

Я немного смутилась и задумчиво почесала нос:

— Ну, вот так, в целом, хорошие нагские девочки и выглядят… Дя-я-ядечка водяной, ну пусти-и-те нас!

“Дядечка” ухмыльнулся совершенно прохвостски:

— Я тебе по секрету скажу, все хорошие девочки так выглядят — ежели в плохом настроении. Ладно уж. Если не я, то куда ты с этой гангреной… Идите.

— Спасибо, дядечка-водяной! — обрадовалась я.

А он заржал:

— Да хватит уже кривляться! Стасом зови.

И подмигнул:

— Пойдем, покажу кое-что. Вам понравится!

Нам понравилось.

Развалившись в истинной форме и погружаясь в сладкую дремоту, я думала, что в принципе не было шансов, что “двум хорошим нагским девочкам” может не понравиться песчаная комната.

Хвост жил своей жизнью: ворочался, извивался, устраивался поудобнее, с наслаждением закапываясь в сыпучее и теплое. И, в целом, мою мысль подтверждал.

Это было ровно то, что нужно после двух дней недосыпа.