Как же ему нравится её податливость и слабость. Иметь над ней власть, силу. Запах дурманил, как нагретые на солнце плоды персикового дерева, так хотелось откусить кусочек. Почувствовать на губах вкус. Порой просыпалось желание в буквальном смысле съесть её.

Эту кровожадность Виктор замечал только в присутствии Мары. Маре не следовало знать о таких желаниях. Они бы только испугают её. Это в его планы не входило. В планы входило иметь до потери сил. Научить подчинятся всем желаниям и прихотям, быть послушной и всегда готовой. Не сейчас, но совсем скоро она будет идеальной.

Не подозревая о блуждающих в его голове мыслях, Мара отдавалась без остатка. Сама его сила пьянила не меньше прикосновений. То, как уверенно он себя. Каждый миллиметр тела горел желанием.

Оторвавшись от поцелуя, освободились от верхней одежды. Он окинул взглядом наряд. Светло-голубое платье длиной до колен, пришлись ему по вкусу. Платье ей невероятно шло. Ненаигранная скромность возбуждала. Ещё больше ей шло без платья.

Взяв за руку, увлёк за собой в гостиную. Сев на диван, потянул на себя, ставя на колени между ног. Горя от смущения не могла поднять взгляд.

— Посмотри на меня.
– велел, приподнимая ладонью лицо.– Скажи мне, ты хочешь быть рядом?

— Да.– шёпот сорвался с искусных в поцелуе губ.

— Тогда ты должна принять меня со всеми моими желаниями. Быть готова исполнять всё, что я тебе велю.

— Готова. Но только для тебя одного.– она опустила взгляд.

Девушка и сама не ожидала таких слов от себя. Тело горело огнём желания.

— Покажи свою покорность. Хочу, чтобы твои губы ласкали меня.

Поудобнее устроившись, нерешительно потянулась к брюкам мужчины. Всё её тело сотрясала мелкая дрожь. С первого раза не получилось расстегнуть ширинку брюк. Отстранив её ладони, он, сам расстегнул ремень и молнию, освобождаясь уже в полной готовности.

Опыт оральных ласк в её жизни ограничивался лишь мужем и первым парнем. Но так хотелось быть для Виктора идеальной. Показать себя опытной соблазнительницей. Обхватив пальцами у основания, приблизилась. Глубокий вдох, для решимости.

Какой же от него шёл дурманящий, терпкий запах. Облизнув пересохшие губы, наклонилась ниже. Провела языком, после вниз и обратно, как, будто облизывая мороженое.

— Вот так, возьми губами.– наставлял тихим голосом Виктор, успокаивающе поглаживая по волосам.

Это подействовало расслабляющая. Плотно обхватив губами, стала плавно двигать головой, лаская языком. Низ живота налился тяжестью. Появилось желание большего. Намного большего, чем ласки. Его тяжёлое дыхание сменилост тихими стонами. Взяв за запястья, расставил её руки по сторонам от своих бёдер. Волосы сжал в кулак, двигая бёдрами, врываясь в податливый рот.

Грубые движения приносили девушке дискомфорт. Мара попыталась оттолкнуть, но Виктор крепко держал. От бессилия на её глаза накатили слёзы. Поняв, что её не отпустят, перестала вырывается. Желая только одного, быстрого окончания. Бёдра Виктора напряглись. Места во рту стало какбы меньше. Секунда и в горло хлынула горячая жидкость. Чтобы не задохнуться ей пришлось глотать.

Расслабившись, Виктор отпустил волосы Мары, позволяя отстраниться. Невероятная картина открывалась перед ним. Его девочка стоит на коленях, смотря снизу вверх глазами, полными слёз. Они бежали по щекам, смешивая у подбородка с капельками не проглоченного, срываясь, падали на нежно-голубую ткань платья.

Это не было пошлым или гадким. Это выглядело естественно и трогательно до невероятности. Тут же ему захотелось стать рядом на колени и, обняв, утешить её. Целовать мокрые дорожки слёз, припухшие губы. Казалось, спавшее возбуждение вернулось с новой силой. Достав платок из кармана брюк, он вытер слёзы, всё ещё молчавший девушке.

— Прости, маленькая. Заигрался.

— Мне было неприятно.- голос, звучал так, будто она вот-вот сорвётся на рыдания.

— Иди ко мне, - вставая с дивана, подал ей руку, помогая подняться.– я утешу свою маленькую девочку.

Хоть в его голосе не было раскаяния, ей хотелось верит. Подведя к столу, налил в бокал вина, подготовленного заранее.

— Выпей, милая. Это поможет расслабиться.

Рубиновый напиток красиво переливается в бокале. Практически не чувствуя вкуса, Мара выпила половину залпом. В душе царило смятение. Ей нравилась его грубость, но некогда причиняют насилие. Даже пусть такое незначительное. Хотя, может она сама позволила так с собой обращаться, не выставив границы дозволенного.

С другой стороны, сама просила направлять и учить. Всё было так сложно. И, быть может, не так уж и плохо подчиниться ему. Нужно разобраться в себе, найти грань допустимого и поговорив с ним, выставить границы. Времени на раздумье было мало. А впереди её ждал ещё целый день рядом с ним.

Постепенно их отношения развивались и начали переходить на новый уровень. Так, ей говорил Виктор. Жёсткость в постели, что так нравилась девушке, стала проявляться и в не интимные моменты их общения. Он мог положить ноги на её попу, когда они отдыхали после бурного секса, или сфотографировать её голую, без разрешения. В посылаемых сообщениях появилось сравнение с девушками лёгкого поведения. Частенько можно было прочесть что-то типа: "хочу трахнуть твой ротик соска", "готовь свой пухлый зад, сегодня я его буду иметь" и так далее. Оправдывался тем, что эти слова он пишет лишь тогда, когда возбуждён. Так проявляется его желание. И если честно, Мару это пугало.