Джон любил ведьмочку сильнее, чем я предполагал. Это не детские чувства, не мимолетная влюбленность. Мужчина страдал по ней, с трудом отпустил и был готов отпустить еще раз, лишь бы та не сошлась с очередным проходимцем.

В жизни не поверю, что другие члены банды добровольно расстанутся с половиной золота, хоть и половина работы проделана мной, но главу они послушают, подчинятся.

— У меня есть время на раздумья? — не вышел я из образа лихого наемника.

Воины, подобные им, и родителей за тридцать серебряных монет продадут.

— До завтрашнего утра, когда отправимся на дело, — кивнул Джон. — Не медли. Потом обратного пути не будет.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился я. — Убьешь? Меня сложно лишить жизни. Будем честны, с оружием в руках ты мне не ровня.

— Нет, — отмахнулся бандит. — Я приму тебя окончательно. Но из бродяг выхода нет. Вы не сможете передумать и уйти. Отныне и навеки ваши сердца будут принадлежать нам, а тем более колдунья. Один раз, ради исключения ее отпустили. Второго раза не будет.

— Хорошо, — провел ладонью по отросшей щетине. — Я не забуду. Позволишь вернуться к нареченной?

Наблюдать за его вспыхнувшими зрачками, за сжатыми кулаками и раздувавшимися ноздрями было каким-то извращенным удовольствием.

Мы, слава богам, разошлись. Бродяги готовились к ужину, но моей фиктивной благоверной нигде не было видно, зато Купер подозвал меня за свой стол.

— Райан, иди сюда, представлю нашим парням, — зычно крикнул он под хохот своих собутыльников.

— Не вопрос, — подмигнул ему и перемахнул через лавку.

Мне моментально налили настойки из меда и ягод и потребовали ее выпить. Имена других я почти не запомнил.

Вкус был терпким и сладким одновременно. И если эль варить бродяги не умели, то крепкие напитки давались им хорошо.

Чуточку разомлев, я слушал бредни мужчин и их обсуждения, касательно завтрашнего дела.

— Да мы разбогатеем, — тряс меня за плечо Купер, — а все благодаря этому красавчику.

Словно издеваясь, мимо прошла миловидная девица в белой юбке и улыбнулась мне.

Мои собеседники расхохотались и принялись подначивать.

Отмахиваясь, я ждал, когда в помещение войдет Валери, но мои молитвы не были услышаны.

Наоборот, бродяги позвали Джона, а тот, странное дело, согласился. Сев рядом, он тоже выпил, болтал, но едва не выплюнул содержимое бокала, когда Купер снова заговорил.

— Эй, Джон, — бандит явно принял лишнего на грудь. — Если завтра все пройдет путно, почему бы нам не совместить два события?

— Какие события, Купер? — усмехнулся их предводитель. — Тебе бы протрезветь.

— Да я еще не пьян. Но ты подумай, Валери девка у нас видная, ее сам Оуэн берег, привела к нам новичка... толкового. Спят они вместе. Негоже ее позорить. Давай отметим и свадебку. А что? У нас давно свадеб не было.

И ведь мужчину поддержали. Все, кто находился рядом и слышал его речи, одобрительно закивали, почесали свои бороды и выпили за здоровье предыдущего главаря.

— Свадьбу говоришь? — Джон пытливо уставился на меня.

— Да, свадьбу. Я в успехе уверен. Все чинно-ладно складывается. Пущай, ее бабы там наряжают, пока мы делом занимаемся.

— А вы что думаете? — главный мошенник обратился к окружающим. — Хотите завтра побывать на свадьбе?

— Хотим...

— Хотим, конечно... — раздавались ото всюду голоса.

Что-то мне подсказывало, что моя ведьма недолго будет отсутствовать. Ей хватит благоразумия промолчать и не встревать в общем зале, но в спальне она мне весь мозг съест чайной ложкой.

Когда мужчины ушли, а я осталась стоять посреди большого зала, ощутила себя вновь потерянной девочкой. Беспомощной, покинутой, сиротой.

Словами не передать, насколько меня раздражал ищейка, но рядом с ним я была в безопасности, а сейчас это чувство улетучилось вместе с его древесным запахом.

— Валери, пойдем, — из ниоткуда выскочила Регина. — Пойдем, поболтаешь и с другими. По тебе все соскучились, а я познакомлю тебя с новичками.

Смотря на веселую, юную блондинку, позавидовала ее беспечному настроению, но увести себя дала. Не оставаться же мне среди мужчин. Да и я обещала, что буду помогать по мере сил.

Мы прошмыгнули в арку, оттуда еще в один коридор, и вышли в части, которая считалась женской.