Лично я была счастлива. Несколько дней провела в этом нежном забытье. Райан в рабочих вопросах был въедливым. Мне выдали клятую лицензию, о которой я так мечтала, с ней же значилось и помилование для меня и для подруги, в связи с тем что мы состояли в банде.

Естественно, получив их, я бросилась на шею к своему герою.

Кое-как, мало разговаривая, не поднимая старых тем, мы провели в его доме неделю.

Я замечала, что инквизитора тяготит мое молчание, но мне-то казалось, что все очевидно. Я ночевала с ним, спала, отдавалась страсти, старалась не обращать внимания на крамольные мысли, что он меня просто использует. Но всему приходит конец.

Через пять дней, когда я окончательно оправилась, я не могла не спросить.

— Как твое расследование? — Мы вдвоем сидели в столовой. — Что-то еще узнал? Что будет с Ллойдом? С Роби? Со всеми бродягами?

— Не могу понять, — мужчина поморщился. — Ты переживаешь за них или за меня?

— Разве есть разница?

Он отставил чашку, в которой плескался кофе.

— Есть. Большая. — Сегодня ищейка был серьезен. — Ты не ответила мне. Каждый раз избегаешь этого разговора, но про подземную банду спрашиваешь чуть ли не ежечасно. Ты сама когда-то ушла из нее, покинула, а теперь не можешь оставить их в покое?

Изрядно удивившись настроению мага, я не нашлась что ответить.

Да, переживала.

Да, не хотела, чтобы их поймали, кем бы они ни были.

— Мой ответ повлияет на твое решение?

— Нет, но раз ты спрашиваешь об этом, то все гораздо хуже, чем я предполагал, — мрачно отозвался господин Эдвардс. — Валери, тебе надо определиться, с кем ты, и как планируешь дальнейшую жизнь.

Я осторожно дотронулась до его колена. Брак обещать не могла. Я боялась, что Райан когда-нибудь опомнится, осознает, что безродная ведьма с криминальным прошлым просто не может стать его парой.

Он отойдет, а что будет с моим сердцем? Мне нравилось проводить время с ним, но сближаться... увольте.

И снова я чудом отболталась. Мы бы и дальше сидели, нервируя друг друга, но в дверь особняка внезапно постучались.

Мужчина не дернулся. Через минуту кто-то из его служащих принес ему конверт с красной, очень большой печатью.

Меня снедало любопытство, но инквизитор больше не делился подробностями дела, сколько бы я об этом ни просила.

Внимательно изучив послание, он странно на меня посмотрел.

— Скоро в катакомбах Монружа будет новая облава. И даже Джон не спасется.

— Нет, нельзя, — моментально всполошилась я. — Он единственный, кто держит преступников в узде. Неужели ты позволишь...

— Валери, остановись! — рявкнул Райан не своим голосом. — Ты о Джоне беспокоишься больше, чем обо мне. Хочешь к нему вернуться?

Я перестала дышать.

— Нет, не хочу. — Хоть в чем-то я не сомневалась.

— Я предупрежу твоего друга, — смилостивился неожиданно мой спаситель. — Спущусь еще раз, а тебя отправлю к верному человеку.

— Отправишь? Меня? — потеряла нить объяснений. — Зачем?

— Потому что и я в большой опасности, моя колдунья, — не вдавался в пояснения маг. — Прошу, хоть где-то мне не противоречь.

Прозвучало обидно.

Между прочим, я всегда и во всем с ним соглашалась. Он мне и выбора-то не оставлял.

— Я скроюсь, если расскажешь подробности, — продолжила упорствовать.

— Валери, это уже не твое дело, — хмыкал Райан. — Обещанное ты получила.

— Но я должна...

— Нет!

Он встал из-за стола, закончив завтрак, наскоро вытер губы салфеткой, скрылся в кабинете, оставляя меня наедине.

Регину пару дней назад отправили в один из пансионов, которые выбирала я, так что мне и поболтать было не с кем.

Чувствуя себя никчемной, обиженной, ненужной, я намеревалась ретироваться в спальню, но в особняк кто-то еще раз постучался. Прислуги видно не было, инквизитор скрылся у себя, а я, позабыв о правилах поведения, о манерах, беспечно открыла дверь первому незнакомцу.

Каково было мое удивление встретить в проеме ни кого бы то ни было, а дядю короля.

Я распахнула створку, не глядя, спросила, к кому пришел человек, а после резко съежилась.

Мне было прекрасно известно о родственнике его величества. Он часто появлялся на праздниках, на больших мероприятиях, где чествовали монарха. Пожилой, с сединой на висках, в богатом, но строгом костюме, мужчина смерил меня уничижительным взглядом.

— Позовите ко мне хозяина, — приказал он, а сам, не спрашивая разрешения, прошел внутрь, снял верхнюю одежду, положит трость и котелок. — Чего вы застыли? — напрягся он, заметив, что я не тороплюсь.