– Я не знаю, – прошептала Лили испуганно. – Я так далеко не заглядывала.

– Молодец. Он здесь никто. У него нет ни работы, ни жилья, ни накоплений. Как ты собралась жить?

– Ну… В Ур-Тааре?

– И что он там будет делать? Баранов пасти? Ты меня извини, Лили, но у твоего Ли основная профессия – убийца. Боюсь, в Степи ему будут не рады. Хотя, возможно, хан найдет ему работу.

– Дадэ, – жалобно взглянула на него дочь. – Я ведь знаю, что делаю глупость. Но я только его своим мужем вижу. Ведь за пять лет не забыла, не встретила другого. Я не знаю, что со мной, но он мне нужен.

– Ты с ним спала? – неожиданно спросил отец. – Можешь говорить честно. Я клянусь, что ругать не буду.

– Нет, конечно, – вытаращила глаза Лилиана. – Целовалась только.

– Целовалась… – пробормотал Аяз. – Ладно. Ты для себя всё решила, я так понимаю, спорить бесполезно. Парень он неплохой. Может, и сладится у вас. Богиня, сейчас скандал будет. Хорошо, что Беллу в замке Нефф оставили.

– Раиль! – позвал Аяз сына, только переступив порог дома. – Сюда поди.

– Дадэ? – Раиль отчего-то испугался серьезного взгляда отца. – Что-то случилось?

– Идите с Лилианой… Ну хоть в театр. Или в ресторан. Или в парк. Куда угодно идите, только чтобы матери на глаза не попадаться. За сестру отвечаешь головой. Глаз с нее не спускать.

– Дадэ? – юноша уставился на Аяза так удивленно, что степняку сделалось даже смешно.

– Лили завтра выходит замуж. Укрощать дракона я буду сам.

– Это кого ты назвал драконом? – раздался негодующий голос с лестницы.

– Раз, два, три! – хлопнул в ладоши Аяз, и Лили с Раилем мгновенно исчезли.

Спустившаяся Виктория вплотную подошла к мужу, обвила руками его шею и потянулась за поцелуем.

– Так кто здесь дракон? – прошептала она.

– Ты, любимая, – усмехнулся мужчина, скользя по ее спине руками и стискивая ее бедра. – А сейчас просто выслушай и не злись. Лили завтра выходит замуж.

– За кого? – полюбопытствовала жена, расстегивая на нем кафтан.

– За Кьяна Ли. Она пошла к королю и заявила что берет приговоренного к смерти в мужья по старинному обычаю.

– Какая прелесть, – пробормотала Виктория, продолжая стягивать с супруга одежду. – Только можно я попозже буду истерить? Ты куда детей отправил?

– Подальше отсюда, – признался Аяз, гладя пальцами ее ключицы. – Эти платья мне очень нравятся. А чулки на тебе есть?

– Есть.

– С ленточками?

– Конечно. Как ты любишь. Сейчас будешь проверять, или в спальню поднимемся?

– А слуги?

– Где ты видишь слуг? Или ты думаешь, что они не знают, чем мы занимаемся по ночам?

– Вики, – хмыкнул довольно Аяз, опускаясь на колени и скользя ладонями по ее ноге, задирая юбку. – Ты говоришь как степнячка.

– Я жена степняка, а, значит, самая настоящая степнячка, – хихикнула Виктория. – Да я твоя жена больше половины жизни!

– Не могу сказать, что я об этом сожалею, – невнятно пробормотал Аяз, стаскивая зубами чулок с ее ноги. – Даже и наоборот.

Виктории от его шальных губ и горячих рук вдруг срочно понадобилась какая-то опора, она, всхлипнув, схватилась за вешалку для плащей и с грохотом опрокинула ее. Она выругалась и рассмеялась, а Аяз, не давая ей опомниться, принялся ее целовать, ловко расстегивая крючки на платье.

Хлопнула входная дверь. Вернувшиеся за зонтами дети – на улице начинался дождь – растерянно смотрели на непристойную сцену, не зная, что им делать: убегать прочь или прервать увлекшихся родителей.

Аяз очнулся первым. Покосившись на зрителей, он принялся застегивать крючки на платье жены обратно.

– Что встали? – поинтересовался он спокойно. – Совести у вас нет, я же просил погулять!

Раиль поспешно отвернулся, весь покраснев. Лилиана же, напротив, кусала палец. Ее глаза улавливали детали: упавшая вешалка, шелковый чулок на полу, полурасстегнутая рубашка отца и криво сидящее платье на матери. Но главное было, конечно, не это. Просто мужчина и женщина перед ней стояли обнявшись и смотрели друг на друга по-особому: нежно и без всякого смущения. Видимо, они вовсе не собирались в их отсутствие скандалить, а сразу перешли к более приятным вещам.

Что родители любят друг друга далеко не платонически, девушка знала давно. Нет, они не выставляли свои отношения напоказ, но живя в одном доме, невольно замечаешь то брошенную на пол мужскую рубаху, поверх которой красуется женский елек, то скрип кровати ночью, то коробку с противозачаточными пилюлями в шкафу у матери. В Степи вообще не слишком скрывали любовные отношения. Откуда берутся дети, отец рассказал ей довольно рано. Как сделать, чтобы детей не было, в подробностях поведали подруги. Лилиане всё это казалось естественным течением жизни.