— Всё хорошо, я здесь, с тобой. То, что происходит, нормально.

— Нет, — она дрожит. — Нет-нет-нет! Кристер! — Катя внезапно хватает меня за руки. — Ты разве не слышишь его? Он идёт. Хочет меня! Я ему нужна!

— Ты моя. Никто другой тебя не получит.

— Он тоже зовёт меня своей истинной! — Катя обхватывает меня за плечи и всхлипывает в грудь. — Ты сам отдашь в обмен на то, что важнее!

— Нет, — прижимаю её к груди. — Разве я тебе лгал?

Неожиданно пространство вокруг начинает вибрировать, будто от шагов кого-то не меньше, чем дракон. Пламя вздрагивает, но его не хватает для защиты. Дым поднимается выше, так что мы не видим врага.

— Приветствую, старший сын Ингвара, — раздаётся монотонный гулкий голос отовсюду сразу. В воздухе звенит мороз, так что я прижимаю Катю. — О твоей защите Северного предела известно мне. Всем известно.

— И?

Опускаю подбородок. В пространстве видения нам по-прежнему ничто не угрожает.

— Я большее, чем те, с кем ты обычно сражался. Все вы.

— Дальше, — он начинает мне надоедать.

У тебя есть то, что нужно мне. Чистое искреннее пламя, полное любви.

Ко мне, очевидно. Это хорошо.

— Допустим. С чего ты взял, что у тебя есть шанс получить его?

— С того, что это спасение твоего мира. Кристер, ты ведь столько жертвовал людьми ради победы. Отдай ещё одну жизнь, и я отступлю. Огонёк этот не умрёт, но станет моим. Я буду ей обладать.

Катя сжимается в моих руках, пытаясь стать совсем маленькой. Дракон реагирует на её страх всё острее и рычит от недовольства. Он не видит врага, но хочет вырвать его глотку и заставить замолчать навеки.

Нам ничто не навредит физически, и здесь нет моего проклятия. Магия соскальзывает с пальцев, и вокруг нас разрастается кольцо инея. В этом пространстве стихии огонь Кати и мой лёд не мешают существованию друг друга. Внутренняя магия оборачивается ледяными иглами и повисает в воздухе, ловя блики огня и переливаясь драгоценными камнями. Магия выстраивает несколько движущихся колец, защищая нас с Катей от возможной атаки.

— Нет.

— Это ты сейчас так говоришь. А потом я возьму. Она будет моей. Тебя заставят…

Последние слова прерывают ледяные иглы, рванувшие в дымку и разрушившие видение. Мы с Катей оказываемся в реальности. под деревом с кроваво-красным стволом и сладкими белыми листьями, что могут дать ответы.

— Что… что случилось? — чуть морщится она, с явным усилием открывая глаза.

Не знаю, что ей сказать. Одно ясно наверняка. Если мой враг заинтересовался Катей, значит, мне досталась действительно интересная иномирка. Я готов за неё бороться.

— А что ты помнишь? Увидела что-то особенное?

— Да и нет… — она кажется уставшей. Даже обессиленной.

— Много огня. А ещё могильный холод, который меня ждёт, — Катя смотрит вперёд пустым взглядом. — А ещё там был ты. Не хотел пускать. Спасибо…

— Холод тебя не получит, — обещаю я, касаясь её макушки подбородком. — Уже говорил.

Заставляю себя улыбнуться. Её чувства были такими яркими. Живая, настоящая. Как можно отдать её холоду? Нет уж. За неё стоит бороться, чтобы потом завоевать и укрепить её чувство ко мне.

— Ты устала, Катя. Сейчас мы никуда не полетим, тебе нужно отдохнуть, — снимаю с плеч китель и надеваю на неё. — Я разведу огонь.

— Знаешь, что будет, когда он меня заберёт? — Катя садится на землю под деревом и подтягивает к груди колени. — Я стану матерью его детей.

— Как ты себе это представляешь? — наклоняю голову к плечу. — Хочешь, чтобы тебя поимел снеговик?

— Нет. И он не снеговик. Я не видела, но знаю, — девушка всхлипывает и принимает к груди руку с меткой истинности. — Мне кажется, я видела будущее. И ты меня отдашь. Отдашь, Крис!

Сажусь перед ней на одно колено, касаюсь подбородка и заставляю посмотреть на себя:

— Нет, даже если заражусь Хаосом, — целую её в губы, а после ухмыляюсь. — Ты станешь матерью моих детей.

Почему-то на его слова я среагировала ярче. Сперва мне было страшно, не хотелось оказаться среди тьмы, которая не боится защищающего меня огня, а теперь Кристер будто бы перебросил меня на другую сторону ощущений. Я снова плакала, но уже от счастья. Даже не представляла, что глупое заявление, что кто-то хочет завести со мной детей, может так растрогать.

Обычно мужчины планируют максимум до «съедемся, посмотрим», а тут сразу так. Необычно и приятно. Пожалуй, немного спонтанно, но раз уж истинная, сделаем поправку. Может и опрометчиво, но меня очень тронула его прямолинейность. Кристер не из тех, кто отказывается от своих слов, это я уже поняла.

— Чего ты плачешь? — хмурится дракон. — Я серьёзно. Тебя должно это порадовать.

— Меня и порадовало, — я вздыхаю и глажу его по щеке. — Что ж ты у меня ледышка такая, м-м? Как будто и нежности не знаешь. Всё резко, грубо. Я же девочка.