— Шпионаж. Незаконное содержание магического питом…

— А тут даже я могу возразить. Все документы на Зубастика имеются. И к какой чёртовой матери шпионаж? — деланно возмутился я.

— Эм, тут нет уточнений, — ответил судья и повертел листок в руках.

Шпионаж был, это факт. Только вот тому нет свидетелей, кроме моих же призраков. Которые должны были якобы передавать информацию обо мне магоконтролю, но я до сих пор не вернул им канцтовары. Да и уже не видел в этом смысла.

Судя по взгляду, правитель уже был готов испепелить всех здесь присутствующих, лишь бы избавиться от меня. Его лицо багровело от злости.

Вообще, забавная выходила ситуация с возражениями! Приятно, что за меня вступилась столько людей. Только так не принято, и от казни это меня не спасёт. Или же…

Всегда должен быть запасной план!

— Макар, — тихо позвал я.

— Ась? — рядом послышался голос мёртвого друга.

— Сперва спустись под землю и дай команду Ивану Фёдоровичу. Пусть начинает.

— А потом?

— Начинай представление. Короткую версию,

— Ура! — воскликнул призрак, нарушая гробовую тишину.

А затем показался. И воспарил вверх, кружась. Вместе с остальным призрачным отрядом. Здесь не было только той троицы, что были привязаны к канцтоварам и охраняли мою комнату.

Все кадеты подняли головы к потолку. Да и некоторые зрители — тоже. Этот день не переставал их шокировать.

Призраки обосновались на верхушке купола, где их было прекрасно видно со всех концов арены.

— Изгнать привидений! — прошипел император.

Стоящий позади него архимаг кивнул. И в моих подопечных полетели всевозможные заклинания для изгнания. Только мы с Макаром уже выяснили, что на привязанных к предметам призраках это не работает.

И летающие вокруг заклинания ничуть не мешали призракам готовиться к представлению.

— Дамы и господа! — громко объявил Макар.

Его голос разнёсся по всей арене. Он явно вкладывал много энергии в свои слова.

— Сегодня мы покажем вам старую легенду. Об императоре, который искал бессмертие.

Для Романова это стало последней каплей, и он вскочил с кресла.

— Архимаг! Убейте Алмазова прямо сейчас!

Старик замялся. В его глазах блеснуло сожаление. Но оно мне было ни к чему.

Пол под ногами задрожал. Тоннель, который проделывал князь Голицын находился прямо под нами, и Ивану Фёдоровичу оставалось взорвать всего лишь одно перекрытие. И он выйдет в коридор под ареной, а оттуда несложно пробраться к нам.

— Эй! Не забирай у нас зрителей! Мы сначала выступим, потом казни кого хочешь! — громко возразил Макар императору.

Фига! Ну а чего я удивляюсь… Макар уже давно мёртв, ему-то точно ничего не будет. Пока я жив.

Романову было сложно сохранять спокойствие. На скулах заходили желваки. Но он сдержался и не стал отвечать призраку.

— Я с тобой разговариваю! — продолжил призрак.

Я усмехнулся. Вот архимаг спускался ко мне для казни, а меня лишь забавляла эта нелепая ситуация.

Впрочем. Думаю, самое время! Теперь фамилия Алмазова будет мне только мешать.

— Ваше императорское величество, — громко обратился я.

Романов не ответил, а лишь перевёл на меня взгляд.

— Все ваши обвинения можно считать аннулированными, — усмехнулся я и сорвал с шеи медальон.

Он звонко упал на пол. И теперь меня видели все… Таким, каким я был на самом деле. Без отведения взглядов и иллюзий.

И один лишь император не был удивлён такому повороту.

Я ловил на себе вспышки фотокамер и озадаченные взгляды. Люди начали переговариваться:

— Воронцов? Это всё время был Воронцов!

— Так и знал, что не может простолюдин быть таким крутым магом!

— А я знала, что не могли одновременно два человека приручить двух регатов!

— Князь… Офигеть. Меня победил сам князь, — радостно сказал парень, у которого я вычислил вшитый под кожу артефакт удачи.

Ох, удача мне бы сейчас очень пригодилась!

— Лёша! Голицыны с тобой! — громко закричала Диана, а её сестра встала рядом с ней.

М-да, после такого заявления меня их отец точно прибьёт… И будет прав. Они раскрыли его тщательную конспирацию просто, чтобы поддержать меня.

— Как и Меньшиковы, — внезапно встал Роман, сестра которого теперь жила в теле Елизаветы Шолоховой.

— И Годуновы! — с трибуны встал мой союзник.

А за ним ещё около сотни зрителей. Я узнал в них представителей дворянских фамилий.

Встали почти все кадеты. И я не исключаю, что многие из них думали совершенно иначе, но поддались влиянию толпы.