Он быстро вошел в ритм, но первая башенка развалилась на седьмом камне. Следующая – на шестом. Художник зарычал и ударил кулаком по земле, даже не почувствовав ее жара.

– Расслабься, – посоветовала Юми. – Помедитируй немного. Нельзя складывать, если руки дрожат.

Художник поборол раздражение. Юми была права. Отдышавшись, он принялся заново.

Шли часы, но горожане и не думали расходиться. Кажется, они почувствовали всю важность происходящего. Художник сложил башенку из десяти камней, затем из девяти, затем из двенадцати. Ни одна не рухнула. Он вытер ладони о юбку и взялся строить четвертую башенку в ряду. На этот раз он действовал смелее.

Вдруг он что-то ощутил. Правда ведь? Некую Связь с самой землей. Художник чувствовал себя глупо, ища объяснение происходящему, но что-то как будто его потянуло. Тронуло его эмоции, а он, в свою очередь, потянул это к себе.

Что-то выглянуло из земли неподалеку. Когда Художник повернулся, видение исчезло, но Юми ахнула и сцепила руки перед собой, маниакально ухмыляясь. Она жестом призвала Художника продолжать, затем вспомнила обязанности наставницы и посоветовала перевести дух и успокоиться.

Это оказалось непросто. Толпа зашумела, люди обсуждали увиденное. Художник принялся строить восьмую башенку, не повалив при этом ни одной. Он уже мог вообразить ее будущий облик, не положив ни единого камня. Эта будет самой высокой. У него есть подходящие камни, и он понимает, как нужно их сложить. Можно сделать так, что со стороны башня покажется наклонной, но на деле будет прочной благодаря вот этому камню…

Его снова потянули.

Все действительно было так, как говорила Юми.

Все было реально.

Невесомая светящаяся сфера поднялась из земли у ограды, примерно на полпути между ним и машиной. Она напоминала шар из расплавленного металла, слабо искрящийся цветами хиона.

Стараясь сохранять спокойствие, Художник положил следующий камень. Дух остановился, затем повернулся, словно взглянул на клацающую машину, хотя у него не было глаз. Часть его потянулась туда, увлекая остальное «тело», словно на резинке. Дух снова слился воедино и поплыл над землей мимо удивленных зрителей, которые настолько сосредоточились на машине, что не заметили его появления.

Он направлялся прямиком к мудрецам.

– Нет! – с криком вскочила Юми. – Нет! Они украли его у нас!

Художник повернулся, выронив камень. Башня обрушилась, задев соседнюю, и та рухнула следом. Зрители за оградой радостно закричали, когда один из мудрецов поднял сияющего духа голыми руками. Люди столпились вокруг, заслонив Художнику обзор.

– Вот! – Голос мудреца донесся до растянувшегося на земле Художника, забывшего о жаре. – Узрите, как мы заставим этого духа преобразиться в полезный предмет путем демонстрации простых изображений. Глядите! Готово!

– На это ушел целый день! – прокричал кто-то. Лиюнь? – Ваша машина никогда не заменит йоки-хидзё. Способная девушка может призвать полдесятка духов за день! Мастер может призвать несколько десятков!

– И сколько у нас йоки-хидзё? – парировал мудрец. – Обычно не больше шестнадцати, а сейчас и вовсе четырнадцать! Сколько этим горожанам нужно ждать между приездами йоки-хидзё? По нескольку месяцев? Лет? Наши машины можно установить во всех городах и деревнях, и они будут работать ежедневно!

Лиюнь не нашлась с ответом.

– Сами увидите! – не унимался мудрец. – Мы не уедем отсюда, пока не удовлетворим потребности каждого жителя.

Измученный Художник повернулся к Юми. Он натер мозоли, даром что работал в перчатках.

– Ты молодец, – сказала Юми.

– Не слишком. Юми, я сомневаюсь, что призвал духа. Думаю, это сделала машина.

– Нет, – твердо возразила девушка. Затем задумалась и продолжила менее уверенно: – Может быть, вы вместе его призвали. Когда я работаю, духи появляются рядом со мной, а этот возник ровно посередине между тобой и мудрецами.

– Выходит, машина работает.

– Художник, у тебя тоже получилось. – Юми склонилась рядом. – И так было понятно, что машина работает. Иначе мудрецы не привезли бы ее. Но ее башни среднего уровня, на грани допустимого. Художник, ты способен на большее. Тебе по силам ее превзойти и призвать духа, которого мы сможем расспросить.

Он оглянулся на каменные груды и со вздохом спросил:

– Придется еще тренироваться?

Юми кивнула.

Он глотнул из фляжки, принесенной Хванчжи, встряхнул затекшими руками и принялся за дело. В тот день ему больше не удалось привлечь духов – он помнил, что у Юми между первым и вторым призывом прошли месяцы – но, по крайней мере, он почувствовал вкус успеха.