Мы поспешили вернуться к разрушенному нами замку, прихватив с собой куклу.

У ребят не осталось магических сил. Они были истощены битвой с драконами, а полет со смотровой башни дворца окончательно опустошил их.

На наше счастье, лестница из крина уцелела.

К полыхающему огнем в ночи замку мы поднялись по ней и остановились перед развалинами колонн парадного входа.

Йер с Гаем задумчиво смотрели на пожар перед собой, оба знали, что они не могут его погасить. И сейчас искали другой способ потушить пожар.

— Ладно, — вздохнула я, привлекая их взгляды. — У меня остался последний амулет.

Я достала свой самый дорогой и последний амулет — кристалл с заклинанием вызова грозы. Грустно посмотрев на него, я разбила стекляшку кинжалом и над пылающей огнем горой начали сгущаться тучи.

Не прошло и минуты, как хлынул дождь из тяжелых туч. Он серебряными стрелами падал в красно-оранжевое буйство пламени.

Над руинами поплыл дым угасающего пламени.

На магические щиты от ливня сил не было. Насквозь промокшие, мы разделились и разошлись в разные стороны, чтобы охватить поиском как можно больше территории.

Кукла, то есть, Ра, вцепился в ногу Гая, забрался по ней на его плечо, и, злобно проклиная меня, ушел вместе с «отцом» в сторону развалин левого крыла.

Йер, накинув капюшон плаща на голову, растворился среди обломков правого крыла.

Я осталась в центре. Завязав драную бандану на голове как платок, под дождем и в свете гаснувшего пламени побежала через черные осколки, оставшиеся от плит расплавленного крина.

Поиски Зена заняли около часа. Первым нашел своего друга Гай. В ночной тиши над развалинами замка разнесся его голос:

— Здесь! Сюда! Зен здесь!!!

Я сняла платок с головы и выжала его, глянув на небо.

Дождь закончился недавно, он полностью погасил пожар. Тучи разошлись лишь недавно и полная, белая луна освещала мир своим нежным серебристым светом.

Взъерошив сырые светлые волосы на голове, я подставила их ветру, и, перепрыгивая через обугленные плиты, побежала на крик Гая.

Нашего лидера я застала пыхтящим над большой платформой, бывшей когда-то потолком.

— Зен там застрял, — сообщил он мне. — Говорит, что целый!

— Кто там? — донеслось из-под плиты. — Лини? Милая, с тобой все хорошо? Ты не ранена?

— Нет! — крикнула я, найдя дыру между завалом. — Ты как?

— Замечательно! Камешек под ногами мешается!

Я вздохнула с облегчением. «Камешек», ага. Такой «камешек» за раз расплющит. Если Зен шутит, то все с ним нормально.

К нам подбежал Йер. Вдвоем с Гаем они смогли отодвинуть упавшую плиту в сторону, и Зен вылез через небольшой образовавшийся проем. Отряхиваясь от пыли и грязи, он пожаловался:

— У меня больше нет чистой, запасной одежды. Теперь до первого города буду в этих лохмотьях ходить.

Он был совершенно целым и невредимым, видимых ран не было. Только куртка из чешуек яцыка оказалась вся в прожжённых дырах. Зен с сожалением снял ее с себя и выкинул в сторону. На нем остался темно-синий камзол из легкой ткани.

Гай было шагнул к нему, желая обследовать на наличие увечий, но Зен вытянул перед собой руки:

— Нет необходимости. Я уже восстановил себя.

— У него раны сами затягиваются, — напомнила кукла, сидящая среди обломков стола.

— А эта здесь откуда? — удивился Зен, ожесточенно отряхиваясь. — Откуда ты знаешь обо мне?

— В мою штанину вцепилась и так выбралась, — сообщила я ему. — Знакомься, Зен. Это Ра, собственной персоной. Она разболтала всем о том, что ты у нас практически бессмертный.

Огневик замер, сжав ткань в руке с вытянувшимся лицом, а мы рассмеялись. Йер, широко улыбаясь, заметил:

— Тебе повезло, что упал в дыру. От взрывов уберегся. Ты такой здесь фейерверк устроил, это было круто! Рад, что ты цел, Зен!

Огневик провел рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок, и самодовольно заметил:

— Я — архимаг огня, единственный в мире. Что со мной могло случиться?

— Ничуть не изменился, — фыркнула кукла в его сторону. — Лье Арье по-прежнему самолюбив.

— О чем это она? — переспросил Зен. — Откуда она знает о моей способности к регенерации?

Мы дружно пожали плечами. Затем Йер рассказал, что нас кукла называет именами своих старых знакомых, которые давно уже покинули этот бренный мир. И покрутил так у виска, мол, мозги у парнишки совсем съехали.