Я же устало присела на одну из вывороченных из пола плит, предложив:

— Пойдемте куда-нибудь отсюда, а? Этот запах гари душит меня. За одним перекусим, отдохнем, помоемся. Да с Ра пообщаемся. У меня к нему есть пара вопросов.

Мое предложение приняли на «ура».

Мы покинули разрушенный замок лье Арье. Оружие, уничтожившее высокоразвитую расу златокрылых ирий, было разрушено Зеном окончательно и бесповоротно.

Мы спустились с горы, где находился ирийский замок. Йер вспомнил, что среди улиц города внизу, под горой с замком, был небольшой пруд. Он этот пруд высмотрел еще тогда, когда подлетал на мне-драконе к Рассике.

Мы направились к пруду приводить себя в порядок. Она находилась на окраине старого, разрушенного города, и со всех сторон был вымощен серыми плитами.

Я отошла от парней, сказав им, не подглядывать, и скрылась за окружающими пруд деревьями. Уже наступала осень, и листва приобрела свой яркий, желтовато-коричневый оттенок.

Вдыхая чистый воздух, я разделась и зашла в пруд. Вода была ледяной, и я пожалела, что не попросила у Зена теплые огоньки с собой. Дрожа от холода, я быстро отмылась от грязи и гари, затем вернулась на берег. Волосы мыть не стала, а то долго сохнуть долго будут. Осенней ночью сырые волосы приведут к простуде, лучше не надо было так рисковать.

Куртка из чешуек яцыков была порвана, штаны оказались прожжёнными в разных местах, а бандана уже мало напоминала ярко-синий платок.

Все грязные вещи, пропахшие гарью, пришлось выкинуть. Затем я достала из рюкзака синее платье и надела его. Да, у меня было платье с собой. Зачем надо было брать его с собой в долгое путешествие по дорогам Авалады? Да не за чем, а почему. Потому что я девушка, вот почему.

Я высушилась и переоделась в длинное, синее платье. Затем расчесала свои длинные, светло-медные волосы и просто прихватила их резинкой на затылке в «хвостик».

Приведя себя в порядок, я вышла из камней, за которые спряталась от взглядов парней.

— Ого! — присвистнул Гай при виде меня.

Он первый меня увидел.

— Ты красавица, Лини, — добавил он, добродушно щурясь под лунным светом.

Зен стоял ко мне спиной и мгновенно обернулся назад при словах Гая. Увидев меня, одетую в платье, вымытую, с длинными волосами, мой любимый окаменел. Застыв на месте, он уставился на меня, будто оглушенный.

Йер же просто кивнул мне головой:

— Лини, ты, наконец, оделась, как и полагается девушке. Приятно видеть тебя в нормальной одежде. Гай прав, ты очаровательна!

Зен отмер и быстро подошел ко мне. Он осторожно обнял меня за талию, затем уткнулся носом в мой носик и прошептал:

— Я и, правда, люблю тебя, Лини. Очень сильно. И как я жил без тебя раньше?

Я тихо улыбнулась и положила руки ему на грудь:

— Я тоже люблю тебя, Зен.

— Я знаю, — тихо посмеялся мой парень. — Ведь я — самый сильный мужчина в мире! Только я достоин твоей красоты, моя милая.

Зен потянулся ко мне с поцелуем, но был вдруг остановлен рукой Гая. Наш лидер как-то незаметно подошел к нам и провел ладонью между нами со словами:

— Не сейчас, сладкая вы парочка.

Мой желудок жалобно проурчал в ответ на слова Гая. Зен тихо посмеялся над тем и развел руками в сторону со словами:

— Мой рюкзак уничтожен. Милая, потерпи немного. Скоро я накормлю тебя.

— У меня есть вяленое мясо, — сообщил всем Йер.

— У тебя? — удивился Гай. — Ты же не ешь мясо?

— Не ем. Я для вас взял. На всякий случай. Держи, Лини. И вы берите, ребят. Угощайтесь.

Мы устроились на серых камнях возле пруда. Свесили ноги над водой, смотрели на воду озера и уцелевшее башни города, и жевали то, дал нам Йер.

Кукла, сидящая на самом одном из камней, слишком маленьком, чтобы вместить наши тела, вертела головой, разглядывая не волшебный вид, а нас. Мы ее ни о чем не спрашивали, и она первой не выдержала:

— Чего вы молчите? Вам что, все равно, что вы погубили все человечество?

Мы дружно поперхнулись едой. Откашлявшись, я подняла лицо к Ра, цепко держа мясо в руках:

— Что ты сказал?

— Я говорю, что вы, уничтожив Спираль Пространства, забрали у человечества шанс жить своей жизнью, — торжественно объявил нам Ра.

Зен, глотнув воды из фляги, поинтересовался у меня:

— Лини! Этот ненормальный, о чем говорит?

— Не знаю, — вздохнула я. — Я кое-что поняла о причине, толкнувшей ирийцев к созданию оружия. Они хотели обрести бессмертие, верно?