— Это приказ, Эфингем, — почти прорычал Шерман, пронзая глазами старшего.

Надрывно промычав что-то, Эфи бросился в коридор, при этом задевая кресло матери.

Взбежав по крутой лестнице, он вбежал в комнату, тут же с силой захлопывая дверь. За несколько быстрых шагов он добрался до кровати и упал на неё, утыкаясь лицом в согнутые руки. Сначала ему показалось, что в нём почти нет обиды, а слёзы, что градом катились по щекам, были лишь яростью, которая распирали его грудь, но чем больше он старался культивировать в себе эту злобу, тем больнее и печальнее становилось. Позволив себе всхлипнуть, Эфи подгрёб ноги на кровать, с трудом выуживая из-под себя одеяло.

Снизу доносилась ругань и редкий грохот, из-за которого мальчик каждый раз крупно вздрагивал. Он не знал, за кого волновался больше: за мать, которая изредка выкраивал имя мужа, за брата, который явно терпел основной удар… Но точно понимал, что причина его страха — отец. Причиной всех его проблем всегда был он. Так почему мальчик так слепо следовал за ним, желая угодить во всём?

Продолжая дрожать и вслушиваться в шумы, мальчик проваливался в сон, даже сквозь него продолжая беззвучно сотрясаться в плаче. Раз за разом, просыпаясь, он слышал крики и грохот, видел запыленный балдахин, что нежными волнами полупрозрачной ткани обвивал его кровать. Рассматривая узор, созданный случайно уложенными складками, Эфи прикрыл глаза, снова позволяя себе провалиться в сон. Распахнув их вновь, он содрогнулся, увидев перед собой омраченное чем-то лицом брата.

— Спи, сопляк, — вздохнул он, укладывая руку на тёмную макушку младшего.

— Я не сопляк, — скорее на автомате, чем осознанно, ответил Эфи, тут же снова прикрывая глаза.

Аластер грустно улыбнулся, рассматривая заплаканное лицо брата.

— Спи, храбрый воин, — поправил себя Аластер, поправляя снова сползшую прядь на лице мальчика.

— Всё ведь хорошо, да?.. — неуверенно промямлил он сквозь сон.

— Конечно, — юноша провёл рукой по щеке брата, стирая оставшуюся дорожку слёз. — Просто немного повздорили.

— Но завтра мы будем все вместе, да?.. — мальчик даже смог слегка улыбнуться, вспомнив, что Ал обещал ему что-то очень интересное. — И сделаем то, что ты придумал?

Несколько задумавшись над ответом, капитан тяжело вздохнул, размышляя.

— Разумеется, — выдавил он, прикладывая к груди мальчика кулак. — Ты можешь уже начинать радоваться… — повторил Ал слова минувшего вечера, что уступил место тяжелой ночи, полной переживаний и душевных терзаний. Разжав руку, он оставил на уже посапывающем брате маленький и почти незаметный в темноте предмет. — Спи, — заключил он и наклонился, коротко целуя брата в лоб.

Эфи не слышал, как под стопой брата скрипнула непослушная половица, как тихо стукнула дверь в его комнату. Не слышал он и последующих криков, что не затихали в поместье всю ночь. Не слышал и рёв мотора, что зазвучал под окнами ранним утром.

Лениво приоткрыв глаза, мальчик зевнул, стараясь сильнее укутаться в одеяло. Двинувшись, он заметил, что на нём не надета привычная пижама. События минувшего вечера моментально вспыхнули в голове Цепеша. Вспомнился ему и ночной визит брата, из-за чего он стал судорожно шарить руками по постели, стараясь выцепить предмет, оставленный им. Наткнувшись на что-то ладонью, Эфи замер.

Аккуратно уложив предмет в руку, он приподнял её, вознося над лицом, чтобы рассмотреть. Это была тёмно-синяя лента, плотная и толстая, от края до края которой тянулась узенькая цепочка со множеством аккуратных звеньев, каждое из которых было пристегано к основанию. Мальчик расплылся в улыбке, тут же осаживаясь на кровати. Плевать как долго и громко скандалили вчера взрослые. Такое происходит не в первый и не в последний раз.

Дрожащими пальцами он потянулся к волосам, чтобы попытаться собрать их в аккуратный хвост с помощью нового украшения, но в итоге сумел лишь зацепить пару прядей, оставляя их торчать, выбиваясь из небрежного узла.

Ринувшись к двери, он распахнул её, чтобы пулей пронестись по коридору к двери в комнату брата. Ворвавшись в неё без стука, он стал жадно осматривать помещение, в поисках Аластера, но медленно сник. Его спальня напоминала осиротевшую без хозяйского внимания комнату для гостей, где не было личных вещей и каких-либо знаков отличия: выдержанный стиль поместья и ни капли личности самого жильца.

— Аластер?.. — неуверенно позвал его мальчик, осматриваясь.

Он силился выцепить хотя бы что-то, но взгляд лишь скользил по комнате, не в силах остановиться и привязаться к чему-либо. Слишком гладко и идеально. Слишком пусто. Что-то неприятно задрожало в мальчике. Казалось, будто кто-то старательно пытался стереть его брата из истории этой комнаты. Что если его брат тут больше не живёт?..

За его спиной появилась гувернантка, что положила ладони на его плечи.

— Мне так жаль, Эфи… — выдохнула она, чувствуя, как дрожит мальчишка.

— Где он?.. — тихо выдавил он, с трудом узнавая собственный голос.

— Они, должно быть, уже на вокзале, готовы отъезжать…

— Что? — Эфингем обернулся, заглядывая в лицо женщины. — Как это… Уезжать?..

— Разве Аластер не рассказал тебе? Он сказал, что говорил тебе о планах на сегодня.

Всё в душе Эфи заледенело. Краски тут же потухли, колени дрогнули, а плотная ткань ленты соскользнула с волос, опадая мальчику на плечо.