Эпилог

— Вам пора, — сказал Хасс.

До следующей зимы за главного в Асолле оставался он. Кроме преданных ему людей, вместе с ним по эту сторону Сторожевой гряды выявили желание остаться еще с десяток кхассеров со своими воинами, и большая группа магов.

Остальные уже переправились обратно в Андракис вместе с внушительным запасом аракита. Последним уходил император и его приближенные.

— Если вдруг что-то пойдет не так, — произнес Маэс, обводя город, раскинувшийся перед ними, хмурым взглядом, — пробивайтесь к нам. Прошлым летом тебе удалось это сделать.

— Все будет в порядке, — песчаный кхассер был на удивление спокоен. Если год назад, когда он сидел в темном подземелье Асоллы, кто-нибудь сказал, что он станет тут главным, Хасс бы не поверил и рассмеялся в лицо. Но у судьбы оказалось извращенное чувство юмора и склонность переворачивать все вверх дном.

Суровые мужчины не любили долгих прощаний, поэтому просто пожали друг другу руки. После этого Маэс перекинулся, забрал Мелену и притихшую от волнения Эссу, и поднялся в небо.

Их ждал Андракис.

Мелена сидела у него на спине и неотрывно смотрела, как внизу проплывает город, в котором она провела большую часть жизни. В этот момент она не испытывала ровным счетом ничего. Ни тоски, ни сожаления. Это место стало ее домом, но так и не нашло отклик в душе, и когда шпили Асоллы остались далеко позади она испытала облегчение.

А вот когда пролетали над Долиной Изгнанников в груди кольнуло чем-то весьма похожим на стыд. Скольких людей она лично отправила сюда, обрекая на жалкое существование в качестве подпитки для границы? Скольких она обрекала на долгий сон в ядовитых миар-танах? Не сосчитать. Лучшая ищейка, гончая, которая охотилась на одаренных, не зная что сама такая же как они.

Это было неприятно, но ничего уже не изменить. Прошлое навсегда останется вот таким — некрасивым, изуродованным чужой волей, полным жестокости и грязи. С ним придется смириться, и идти дальше, стараясь не повторять прежних ошибок.

Потом они летели среди Драконьих Скал. Где-то здесь нашёл свое пристанище безумный рысь, едва не погубивший Мелену и собственную дочь. Магистру воспоминаний так и не удалось выяснить, как он оказался по эту сторону от границ. Больной разум отказывался выдавать свои секреты, и зеркало воспоминаний не показывало ничего кроме призрачной дымки, сквозь которую пробивались разрозненные всполохи образов. Никто даже имени его не узнал, и некому было о нем скорбеть.

Это была сложная зима, но она принесла свои плоды. Все семь кланов были собраны, граница, не пускающая кхассеров в Милрадию, разрушена и на ее месте возведена новая, не позволяющая валленам пробиться на поверхность, но не мешающая тем, кто шел верхом. Кхассеры получили свободный доступ к аракиту, в котором крылась их сила, а клан рысей, благодаря маленькой Эссе надежду на восстановление. А сам император нашёл свою пару в той, которую раньше считал непримиримым врагом.

По команде Маэса их отряд приземлился посреди снежного плато, окруженного мрачными пиками, похожими на драконьи зубы.

— Ждем здесь.

Он чувствовал приближение своего Сеп-Хатти, и когда тот с устрашающим ревом сорвался с заснеженных вершин, встретил его с улыбкой, как старого знакомого.

Ураган, такой же жесткий, как и его побратим, без лишних движений подхватил их группу и понес ее через Драконьи Скалы к переходам в Андракис. В кружащиеся грозовой мгле, Мел не могла ничего разобрать, но чувствовала, как император крепко сжимает ее ладонь, и слышала, как шаловливая Эсса громко и восторженно смеется.

Самой Мелене было не до смеха. Она облегченно выдохнула только когда оказалась на твердой земле

— Все на месте?

Убедившись в том, что никого не потерял, Маэс направился к мерцающему зеркалу перехода, а все остальные вереницей двинулись за ним. И если андракийцы откровенно радовались скорому возвращению домой, то Мел, наоборот, с каждым шагом робела все больше и больше. И перед самым порталом остановилась.

— Давай, — подбодрил Маэс, — Андракис ждет тебя.

Мимо них с довольным урчанием пронеслась маленькая рысь и в широком прыжке залетела в переход. У нее все было хорошо, она радовалась этому путешествию так, будто отправилась на увеселительную прогулку.

Мел напряженно взглянула на мужчину, потом кивнула и, задержав дыхание, шагнула внутрь мерцающего марево.

В тот же миг ее мир перевернулся. Она вдруг обнаружила себя на залитой солнцем поляне среди высоких берез. Над головами суетливо метались разноцветные стрекозы, и Эсса, оставшись в зверином обличии, ту же принялась за охоту.

— Уфф, наконец-то дома, — сказал один из воинов.

— Жара-то какая.

Все начали раздеваться. Сворачивали тяжелые плащи, снимали подбитые мехом куртки и меховые чуни, расстегивали намокшие рубахи.