— Дядюшка Хван?

Услышав мой голос человек, который так сильно напоминал мне старого друга моего деда, резко повернулся ко мне и я понял, что ошибся. Он был намного моложе губернатора Жемчужного острова и с куда более резкими чертами лица. Наши взгляды встретились. От него исходило странное, до боли знакомое, ощущение, но я не понимал, что оно означает. Пауза затянулась и мне пришлось действовать с точки зрения этикета, чтобы не потерять лицо в глазах собравшихся людей:

— Господин, приношу свои извинения, — Как же меня бесит эта манера постоянно кланяться и гнуть спину, но ничего не поделаешь — этикет. Тем более его статус был намного выше моего — сапфировый магистрат. — Вы оказались чрезвычайно похожи одного человека.

— И этого человека зовут Цао Хван? — У мужчины был приятный поставленный голос, но меня смущал и его вопрос и знак высшего чиновника Сапфировой канцелярии на его груди. Насколько я знаю эта канцелярия подмяла под себя контроль над распространением информации, какие книги допустимы для хранения, цензуру, выдачу имперских патентов для чиновников любого ранга и они же регистрировали любые указы. По сути сапфиры это квинтэссенция чиновничьего аппарата, эдакое чиновничье государство в государстве. И уровень их влияния на империю трудно переоценить.

— Откуда вы знаете? — Начал было я, но меня резко перебили:

— Мне ли не знать своего отца, но тебя я не помню. Кто ты и как тебя зовут? — Тон сына дяди Хвана, был жестким. Становилось понятно, что этот человек не только привык командовать, но также он не терпит ослушания, а судя по его движениям, то булавой на поясе он явно умел владеть.

— Мое имя Ву Ян, мой дед Ву Бэй, по прозвищу… — Но меня вновь перебили.

— Кровавый Вихрь, ближайший друг и побратим моего отца. Прости за столь плохую память, Ян. Теперь я вспомнил твое лицо. Последний раз мы виделись больше десяти лет назад, когда я отправился в столицу. — Его голос резко изменился и теперь в нем звучало тепло и радость. Но в этот раз перебили его:

— Гуанг, пора начинать. Остальные судьи уже в сборе. — Его окликнул вчерашний человек в черном, который подошел ближе.

— Уже иду, но пока позволь представить тебе Ву Яна, внука почтенного дядюшки Бэйя. — Согласно нашему статусу я поклонился первым.

— Ву Ян, это Акито Такеши, мой близкий друг и глава Сапфировой канцелярии.

— Для меня великая честь, быть представленным столь значительной персоне. — И вновь кланяться, кажется я понимаю почему вороны так не любят гнуть спину.

— Мы уже виделись с этим юношей. Вчера он готовился вступить в бой на стороне Цан Фэйя против людей семьи Ашигана. — На спокойном лице журавля играла легкая улыбка. Казалось он наслаждался происходящим. — И почему же свободный десятник Ночной гвардии и серебряный магистрат Нефритовой канцелярии решил действовать именно так? — А вопрос то с подвохом. Хотя этот журавль сам подсказал мне ответ. Если я начну лгать и выкручиваться, то меня запишут в очередного шан, который делает все, чтобы выслужиться. Значит будем работать на репутацию.

— Господин Акито, я мог бы начать рассказывать вам о том, что нападение на офицера имперского легиона преступление даже для золотой семьи великого клана. Но правда в том, что я был готов вступиться за своего старого товарища, вместе с которым, мы сражались в Академии Льва. И пусть наши противники будут сильнее и опытнее, наш дух не будет сломлен.

— Я благодарен тебе за столь честный ответ, Ву Ян. А теперь нам пора судить поединок твоего товарища. Пусть Небо будет благосклонно к обоим бойцам. — Его легкий кивок, перед уходом, для многих был бы равен годовому жалованию. Когда твое имя запоминают на таком уровне ты уже сумел выделиться из безликой массы и возможно только этого факта будет достаточно для преимущества в продвижении карьеры.

Пятеро судей разошлись по кругу и Черный Журавль коротким жестом отдал приказ поединщикам подойти. Цан Фэй держал свой тяжелый шлем на сгибе локтя. Одетый в традиционную броню штурмовиков легиона, он олицетворял собой мощь и силу особых отрядов империи. В отличие от стандартного тяжелого стеганого халата с нашитыми на него металлическими пластинами, штурмовики носили пластинчатую броню с цельной кирасой и тяжелыми наплечниками выполненными в виде оскаленных демонических ликов.

Такая броня не использовалось практически никем, кроме них, и этому способствовал ряд причин. При всех своих преимуществах в защите этот доспех был слишком тяжел и ограничивал движения, что совершенно не подходило большинству бойцов в империи, исключая разве, что черепах. Цельнометаллические наручи и поножи обеспечивали защиту конечностей, чтобы боец мог не беспокоиться о случайных ударов в пылу схватки. Если Фэй может сражаться в таком доспехе не потеряв своей фирменной скорости, то сегодня он сдерет шкуру со льва.