Пока я лихорадочно размышлял, процессия остановилась, и Церетеус подъехал поближе. Голубые глаза с любопытством уставились на меня. Наконец, он издал легкий смешок, но не презрительный, а будто увидел забавную зверушку, и повернулся к дочери.

— И что?

— Пусть его накажут!

Гертэн покачал головой и тяжело вздохнул.

— Диомеда, ему года два от силы. Невозможно требовать вежливости от настолько маленьких детей. Тем более что ты первая повела себя грубо, — он повернулся к одному из мужчин в свите, седому, вислоусому, испещренному кучей шрамов. — Алькаус, будь добр, увеличь моей дочери нагрузку по занятиям, в первую очередь по этикету. Думаю, лишнего часа в неделю хватит. Хотя… Ей явно скучно и не хватает проблем в жизни, если она так себя ведет. Значит, можно этих проблем немного добавить. Добавь еще лишних два часа тренировок с оружием.

— Да, господин, — вислоусый коротко кивнул, едва сдерживая улыбку.

— Но… отец! — девчонка открыла было рот, чтобы ляпнуть еще что-то, но…

— Три часа.

— Да, господин.

Церетеус с насмешливым ожиданием уставился на сердито пыхтящую дочку. На его лице было прямо-таки написано: «ну же, давай, еще слово — и часов станет четыре». Но девчонка, несмотря на всю свою заносчивость, мозги имела, так что накидывать себе лишних занятий вдобавок к уже полученным не стала. Промолчала и отвернулась, продолжая негодующе сопеть.

Вот это ни черта себе… Я прищурился, глядя на Церетеуса. В моем представлении аристократ обязательно должен был быть снобом, мнящим о себе невесть что. А тут — первый попавшийся, и настолько адекватный. Интересно, это он тут такой весь из себя необычный, или это норма в мире, где обиженный тобой человек может через десяток лет внезапно усилиться в разы, вернуться и отомстить? Тут либо веди себя нормально даже с крестьянами, либо решай такие вопросы сразу и радикально, вырезая обиженных под корень…

Мои мысли прервал неслышно подошедший сзади дед. Крист слегка поклонился — чисто символически, на мой взгляд. Никаких там поклонов в пол, или даже в пояс. Так, обозначил уважение.

— Добрый день, гертэн Церетеус. Что-то случилось?

Аристократ махнул рукой, поморщившись.

— Ничего особенного. Воспитательный процесс. Но на всякий случай… — он пощелкал пальцами, вспоминая. — Крист, верно? Свободный Заклинатель? Это твой… сын? Внук?

— Да, господин, все верно. Внук.

— Проведи с ним беседу, когда подрастет. Чтобы не задирал случайных аристократов. Это сейчас ему прощается многое, пока он мал. А как вырастет… может нарваться. — Церетеус хохотнул и, взмахнув рукой, отчалил от нашей ограды вместе со всей свитой.

Мы проводили его долгими взглядами. А когда последний всадник скрылся из виду, дед отвесил мне легкий подзатыльник. Я лишь вздохнул. Заслужил, что уж.

Когда мы позже поговорили об этом случае с дедом, я спросил: как эта Диомеда вообще увидела мое Сродство? Оказалось, что люди с высоким Сродством, выше двадцати пяти процентов, могли взаимодействовать с чужими интерфейсами — в основном, людей и некоторых артефактов. Попросту говоря — при желании видели чужие информационные блоки Системы. Не целиком, разумеется. Лишь то, что сам человек открыл у себя в настройках. А поскольку я в свои настройки залезал редко и этот момент пропустил — у меня по умолчанию была открыта строчка со Сродством. Остальные почему-то так же по умолчанию были закрыты, а вот конкретно эта — открыта. Крист же с Иланной мне об этом не говорили, считая, что я до сих пор Системы не коснулся.

После этого я закрыл ко всем чертям отображение какой бы то ни было информации обо мне.

К своему двухлетию я уже начал делать следующие неуверенные шаги к Небу. Не без проблем, конечно. Но упомянутых дедом заторов в развитии пока удавалось избегать.

Поглощать внешнюю Ци оказалось проще всего — тут не было никаких особых секретов. Лишь вопрос умения контролировать эту самую внешнюю энергию, и заставлять ее двигаться внутрь своего тела через кожу. А стоило ей попасть внутрь — она тут же равномерно рассеивалась по всему организму и начинала жадно впитываться. Умение и навык тоже постепенно нарабатывались. Поначалу у меня получалось взять под контроль лишь считанные крохи, и только во время медитаций, к концу которых с меня градом лил пот от напряжения. Спустя пару месяцев эти крохи превратились в тоненький ручеек. Через полгода я начал помаленьку впитывать капли энергии даже вне медитаций, в обычной жизни.

Куда сложнее оказалось найти внутри себя чертовы даньтяни и меридианы. На последние я вообще пока откровенно забил. Даньтяни же… Нет, сугубо теоретически я знал, где они должны находиться. Шанг — между бровями, примерно на глубину большого пальца внутри головы. Чжун — по центру грудной клетки, сразу за грудиной. Ся — чуть ниже пупка. Я знал… но найти не мог. Во время медитаций, применяя видение Ци, я обнаружил способность мысленно погружаться в собственное тело, разглядывая его срезы в различных плоскостях, но никаких духовных структур не видел в упор. Возможно, они были слишком малы и плохо развиты для этого?

Подумав, я изменил стратегию. Попробую сначала увеличить хотя бы немного сами даньтяни, и только потом буду блуждать по организму в поисках. Как увеличить то, что не можешь обнаружить? Вероятно, при помощи той самой Ци. Теперь во время впитывания энергии я не просто отпускал ее внутри тела, позволяя свободно рассеиваться, а продолжал контролировать и толкать ее в сторону грудной клетки, удерживая наибольшую плотность энергии там, где должен был находиться невидимый даньтянь Чжун. Сложность таких манипуляций сразу возросла в разы, и пришлось вновь возвращаться к медитациям — в обычной жизни мне просто не хватало концентрации на такое.