— Тогда пока что не прощаемся, Кацураги-сан, — прошептал он. — Но на всякий случай — спасибо вам за всё. Я рад, что мы попытались.

Бьякую Шино увезли в приёмное отделение. Я видел, как машина Эитиро Кагами остановилось около больницы, а вскоре и сам заведующий поспешил к Окабэ Акире, чтобы проконтролировать состояние испытуемых.

Я же решил положить конец этому этапу клинических испытаний. Исследование «Нормотоникс» и «Нефреген» продвигается успешно. И механизм их действия мне известен. Уверен, что с этими препаратами не возникнет проблем и дальше.

А вот для «Онкокура» пора поставить точку.

Я поднялся в ординаторскую и достал две папки с документами, в которых вёл отчёт. Тот, что был написан для Ягами Тэцуро, я сразу же уничтожил. Плевать, что скажет главный врач, разговаривать с ним на эту тему я больше не намерен.

А главный отчёт нужно дописать. Я не стал мелочиться и во всех подробностях отразил последние дни испытаний «Онкокура». Через час в медицинской информационной системе появились протоколы исследований — Бьякуе Шино сделали компьютерную томографию лёгких и брюшной полости.

Я приложил свежие данные и подкрепил их последними анализами.

«У пациента наблюдается резко выраженная опухолевая интоксикация и присоединение аденовирусной инфекции. В связи с высоким риском развития нежелательных побочных эффектов мною принято решение прекратить клинические испытания препарата».

Таковым было моё заключение. Я поставил точку и сделал несколько копий на случай, если кто-то захочет избавиться от моих трудов.

По крайней мере, за судьбу Бьякуи Шино я был относительно спокоен. Аденовирусная инфекция не представляет собой серьёзной опасности. Мало кто знает, но огромная часть так называемых «простуд» — это именно плод трудов аденовируса. Боли в горле, кашель, насморк, увеличенные лимфоузлы — типичные признаки аденовирусной инфекции.

Вряд ли есть хотя бы один человек, который не встречался с этим заболеванием. Как только организм Бьякуи Шино почистят от продуктов распада опухоли и уничтожат вирус — он пойдёт на поправку. Останется только провести очередной онкоконсилиум, пересмотреть результаты последних исследований и определить, можно ли продолжить лечение больного стандартными методами.

— Кацураги-сан, — в ординаторскую вошёл Эитиро Кагами. — Не уверен, что могу пожелать вам доброго утра.

На часах было уже половина шестого, но добрым это утро точно не было.

— Как дела в инфекционном отделении? — спросил я. — Видел, как вы ходили туда.

— Пациентов обследовали, Окабэ-сан подобрал тактику лечения для каждого из них. Опасность уже миновала, — сказал Эитиро Кагами. — Я взял с каждого из них отказ о продолжении клинических испытаний.

— Рад, что вы понимаете, как опасен этот препарат, — кивнул я. — Я тоже кое-что сделал.

Я взял папку с завершённым отчётом и протянул её Эитиро.

— Здесь подробно расписано, почему «Онкокура» не должна быть допущена до следующих этапов, — сказал я.

— Ох, — вздохнул Эитиро, листая мой отчёт. — Вижу, вы подошли к делу основательно. Хороший отчёт, Кацураги-сан. Ягами Тэцуро будет рвать и метать.

— Вас, правда, это беспокоит? — спросил я.

— Кацураги-сан, вы ведь понимаете, что из себя представляет наш главный врач? — спросил Эитиро.

— Представляю. Жадный до денег вспыльчивый болван, который ни в грош не ставит ни вас, ни меня. Не говоря уже о пациентах, — прямо сказал я. — Я не боюсь увольнения. Я боюсь навредить людям. А под началом Ягами мы только этим и занимаемся. Терапевты, которых он держит из-за родственных связей, устраивают саботажи и рискуют чужими жизнями. Клинические испытания проводятся с одной-единственной целью — выдать правильный процент. Он суёт деньги каждому, кто может хоть как-то увеличить цифры в документах.

— Я понимаю ваше негодование, Кацураги-сан, но… — замялся Эитиро Кагами.

— Негодование — это мягко сказано, Эитиро-сан, — ответил я. — Не знаю, как обстоят дела в «Ямамото-Фарм», но наша клиника больна. И имя этой болезни — Ягами Тэцуро.

— Кацураги-сан, что вы предлагаете? — спросил Эитиро Кагами. — Вы же должны понимать, что бороться с главным врачом бесполезно. Он всячески пытается угодить Ямамото Мифунэ. А генеральный директор хочет вывести корпорацию на новый уровень.

— Ему уже девятый десяток лет, а он всё никак не остановится, — усмехнулся я. — Эитиро-сан, они нашими руками чуть не убили нескольких пациентов. Я предлагаю положить этому конец.

Эитиро Кагами вопросительно посмотрел на меня, а я поднял папку с отчётом об «Онкокура» и произнёс:

— Давайте отправим это в Министерство Здравоохранения? Прямо сейчас.

От авторов:

Дорогие друзья, у нас сегодня стартовала новинка в жанре Бояръ-анимэ.

Небольшое описание:

'Я — верховный некромант! Сильнейший из тех, кто повелевает самой смертью!

После победы на поле боя я должен был воскреснуть личем…