Протиснувшись между горячими лбами я закрыл собой девушек.

— Остынь! — сказал я в лицо фоксу. — Позови сюда проводников, и пусть они допросят ее. Никаких линчеваний!

— Прошу, не вмешивайтесь, ваше благородие! — сказал рыжий, немного присмирев. — От проводников никакой помощи — они сюда даже нос не желают сунуть.

— Вчера по поезду ползали гремлины, а к нам не зашел ни один! — крикнули со стороны. — Никто нам не поможет, кроме нас!

Девушки попытались вырваться, но им тут же заступили дорогу и попытались схватить. Я оттолкнул самых борзых ушастиков, совсем немного воспользовавшись силой.

— Зачем ты ее защищаешь? — удивились нелюди. — Кто ты такой?!

— Я барон Марлинский! Даю слово, что ее допросят в моем присутствии, и один из вас будет присутствовать. Например, ты, — и я ткнул пальцем в здоровяка. — Будешь свидетелем. А теперь разойдитесь!

— Думаете это поможет? — хмыкнула девушка-фокс. — Да какое вам дело до нелюдей?

— Это тот самый Илья Тимофеевич, — тут же вклинился в нашу перебранку внезапно появившийся Женя. — Он приютил меня в своем купе и вознаградил за помощь с гремлинами. Он хороший!

И на него обернулся сразу десяток человек.

— И еще вы сегодня лопали, отчасти, за его счет, — улыбнулся Устинов и кивнул рыжей парочке. — А ты, Яр и ты, Тома, больше всех!

— Так это тот барон, про которого ты рассказывал… — оглянулся на меня здоровяк Яр.

— Угу. Гроза гремлинов, — хмыкнул мой товарищ.

Поглядывая на меня, горячие лбы начали медленно остывать. У кое-кого даже повисли усы. Тома оставалась все такой же хмурой.

— Ну хорошо, — кивнул Яр. — Но только я буду присутствовать на допросе!

— Никаких допросов! — покачала головой Камилла. — Аки просто чересчур любопытная, вот и сует свой нос во все подряд. Я запру ее в купе, и она не выйдет до конечной станции.

— До конечной?! — ахнула рыжая. — Она тоже едет в Шардинск?

— Да, — сверкнула глазами пиромантка. — Проблемы?

Вдруг оглушительно взвизгнули тормоза, и весь вагон попадал на пол. Раздался грохот, с нар рухнули чемоданы, дребезжащие окна окутали клубы пара. Дернувшись пару раз, состав встал намертво.

Свет ярко мигнул и разом затух. Теплушку затопила тьма.

Очухавшись, мы с Женей встали и бросились к девушкам. Обе поднялись на ноги только с нашей помощью. Весь вагон натурально перевернулся вверх тормашками.

— Приехали, — буркнула Камилла, потирая поясницу. У ее подруги Аки на лбу краснел ушиб. — Назад! Дайте пройти!

Пока все с оханьем поднимались на ноги, я выглянул в окно и разглядел глухой лес. Никаких платформ и вокзалов вокруг не было и в помине.

— Что за черт?! — закричали вокруг. Через пару секунд поднялся испуганный гвалт.

— Похоже, эта сучка доломала этот чертов состав!

— Или кто-то дернул стоп-кран…

Я открыл фрамугу и, высунув голову, посмотрел в сторону головы поезда, где должен был находиться локомотив.

А его и не было.

— Какого черта?! — зарычал Лев, поднимаясь с пола. Экстренная остановка?

Под подошвами хрустели шахматные фигурки и бутылочные осколки. Весь свет как отрезало. Лев горько хохотнул — хотел повеселиться, на тебе, получай!

Минуту потоптавшись во тьме, он наткнулся на что-то мягкое, и оно застонало.

— Себастьян, дай руку! — сказал Лев и помог слуге подняться. В скупом свете луны он увидел у него на виске струйку крови.

Усадив Себастьяна в кресло, виконт направился на выход.

— Стойте… вам нельзя…

— Можно в экстренных случаях, — отмахнулся Лев. — А сейчас как раз такой. И к тому же…

Он потряс длинной цепью наручников.

— … эта дрянь все еще на мне.

Выбравшись в темный коридор, Лев тут же увидел гвардейца, который охранял купе. Он барахтался на полу с пробитой головой, ему пытались помочь проводники. Крови натекло знатно — похоже, на него напали со спины.

— Карма, дружище, — хмыкнул виконт.

Стрельнув папиросы у бледного проводника, он направился в тамбур. Подымить все же не мешало.

Вдохнув сладкий дым, виконт заметил странное: двери наружу оказались открыты нараспашку — похоже, сработала автоматика. За ними шумел мрачный лес, а вокруг ни единого признака цивилизации.

— Черти что… — прорычал Лев, пыхнув папиросой, и потянулся к двери в головной вагон.

Уж машинисты точно должны знать, почему они останови…

Он открыл дверь, и папироса выпала у него изо рта.