Тем временем наступило недолгое затишье…

Я воспользовался моментом и выломал дверь в противоположную комнату. Там никого не оказалось, лишь два трупа с оплавленной кожей. Сэн говорила, что её держали именно тут.

Оставалось всего два помещения, в одном из которых спрятались бандиты. Но идти прямо сейчас было нельзя, ибо вот-вот должно было закончиться действие зелий. Я крикнул об этом Сэн, использовав кодовую фразу, и мы поставили бой на паузу.

Пить новое прямо сейчас было нельзя, оно просто не подействует, а лишь поднимет уровень интоксикации. Этому меня ещё матушка научила. Но даже если сделать всё вовремя, то следующее будет длиться вполовину меньше, то есть около минуты. А про третье и говорить не приходится: тридцать секунд защиты и гарантированные сложности с ЖКТ.

Бандиты тоже не спешили активничать. Я был уверен, что они взяли дверной проём на прицел и ждали, пока кто-то из нас там появится.

Как только почувствовал, что тело стало значительно легче, сразу же выпил оба зелья и вышел в коридор, чтобы оценить обстановку. В общей сложности нам с Сэн уже удалось отправить на тот свет тринадцать человек, не считая тех, кого я завалил в первой комнате. И это полный пиздец, я не ожидал, что их будет настолько много.

Но ещё будет время осмыслить случившееся, а прямо сейчас нужно прицелиться и метнуть осколочную гранату так, чтобы она залетела точно в комнату к блатным. Для этого пришлось подойти на дистанцию в пять метров, обойдя останки одарённого.

В этот самый момент в полуразрушенном проёме входной двери показался кривозубый, оскалившийся паренёк. Он держал в руках настоящую, мать его, ракетницу! По-научному — гранатомёт, но это была именно ракетница со снарядом на твердотопливной тяге.

Сэн успела выстрелить, да и я рефлекторно метнул гранату прямо в него, однако он нажал на спуск раньше. Ракета полетела прямо в Сэн, не имея возможности зацепить меня. В тот миг время в привычной манере замедлилось, позволяя принять взвешенное решение.

Хотя тут и думать было нечего, ведь если снаряд достигнет цели, я останусь без ценнейшего компаньона. А ведь Сэн мне только-только начала нравится. Её эта нездоровая тяга вершить справедливость, смешанная с детской наивностью и недурной внешностью, подкупала.

И был только один способ ей помочь, при этом оставшись в живых самому. Мой мозг передал импульс левой руке, и та медленно начала движения в сторону. Забавно было наблюдать, как время постепенно ускорялось, а вместе с ним и ракета.

Оставалось надеяться, что мне хватит скорости, и что я банально попаду…

Возможно, дело было в удаче, а возможно, в допотопности и медлительности гранатомётов, используемых бандитами, но мне всё-таки удалось перехватить ракету. Выставленный в сторону протез спровоцировал детонацию боеприпаса. Кумулятивная струя полетела дальше по коридору и угодила в верхнюю часть пулемёта, едва не задев Сэн. А меня впечатало в стену ударной волной.

Глупо было рассчитывать, что после подобной выходки, я встану как ни в чём не бывало. Нет, мне крепко досталось. Железная кожа никак не помогла от контузии и ушибов внутренних органов. Единственное, что я мог, валяясь в луже чужой крови, так это дотянуться до целебного зелья и поднести его ко рту дрожащими руками.

Уж и не знаю, сколько раз за свои жизни я сталкивался с контузией. Но где-то после двадцатого научился сохранять рассудок. В то время, когда неподготовленный боец может в горячке вылезти из окопа и начать бесцельно оглядываться по сторонам, мне удавалось контролировать своё поведение.

Это, кстати, куда сложнее, чем сдерживать гормональную бурю, то и дело возникающую в молодом организме. Здесь тебе доступна лишь десятая часть базовых функций организма. То же зрение сворачивается в крошечную точку, а мысли настолько медлительны, что начинаешь чувствовать, как «шевелятся» извилины.

Целебное зелье первого уровня было способно разве что остановить кровотечение и немного восстановить функции организма, а потому не стоило надеяться на волшебное исцеление. Принять сидячее положение я мог только при помощи руки. Вторая, кстати, на которой крепился протез, от удара получила серьёзные повреждения. Не знаю, что конкретно с ней случилось, но я не мог пошевелить обрубком.

Сев на задницу, потянулся к автомату, но быстро понял, что его посекла шрапнель от осколочной гранаты. Стрелять он больше не будет. А ещё мой новенький комплект одежды даже бомжи надевать не станут, его теперь только сжечь. Даже страшно представить, от какого количества смертельных ран меня спасло защитное зелье.

Пока поднимался на ноги, ко мне подбежала Сэн и помогла, протиснувшись под больным плечом. Она потащила меня назад к туалету, ведь изначальный план был именно таким: если что-то пойдёт не по плану, возвращаемся в карманную реальность.

Прежде чем мы преодолели половину пути, у полуразрушенного входа с улицы вновь показались люди. Благо у этих не нашлось гранатомётов, но зато нашлись пистолеты-пулемёты. Они не могли нас убить, но делали ой как больно.

Сэн закрыла меня спиной, пока я активировал свою самую сложную гранату. Кинул её прямо нам под ноги. Из пола выросла металлическая полусфера, которая полностью перекрыла коридор. В тот же миг стало темно — свет с улицы перестал поступать, многие из ламп уже были разбиты. На нашей стороне оставались только две: одна в туалете, другая в комнате с ошпаренными мужиками.