А третье было настораживающим: «Дмитрий, перезвоните мне завтра во второй половине дня. Есть информация по Ланевскому. Анатолий».

Утром я встал рано. Поправил одеяло на спящей Наде, бесшумно вышел, заглянул к Ане. Девчата спали мирно, ровно дыша во сне, и чуть улыбались совершенно одинаково. И тут я подумал, что позавчера мог их обеих потерять, а они — меня. На душе вдруг стало так паскудно, как не было даже вчера поутру. Но и по-другому я поступить тоже не мог — сам бы себе не простил. Вечная дилемма, которую в фильме «Охота на пиранью» замечательно показали два героя — продажный милиционер и преступный миллионер. Первый поднял тост: «Ну, чтоб у нас всё было, а нам за это ничего не было!». А второй, Прохор Петрович, которого шикарно, как я считаю, сыграл Евгений Миронов, в ответ задумчиво произнес: «Так не быва-а-ает». И в этой короткой фразе было все: и мимолетное презрение к взяточнику, и богатый личный опыт, и накопленные из книг и фильмов знания. И какое-то поистине спокойно-мудрое, самурайское или просто по-настоящему мужское отношение к жизни. «Делай, что должно — и будь что будет!», как говаривал по этому поводу последний из пяти хороших императоров.

Несмотря на вовсе неурочный день, я встал к плите и напек блинов. Захотелось что-то. Заварил чаю покрепче, отложил пяток себе, а остальные накрыл блюдом, на которое сверху положил полотенце. Бабушка, отец и мама всегда так делали. Намазал блин сгущенкой, начал жевать и вдруг подумалось, что скоро произойдет что-то опасное, и счет уже идет на дни. Я вскинулся, как ужаленный, и прислушался к себе. Что это еще за новости? Фаталист, реалист и скептик оглядывались и разводили руками, мол, это не мы точно. А кто тогда?

Оторвал листочек от блокнота на холодильнике и написал записку Наде: «Уехал по делам, проснешься — звони. Прости, что так вас напугал, очень-очень постараюсь так никогда больше не делать. Потому что очень вас люблю!» и нарисовал в уголке кривенький цветок в горшке с буквами «ДВ» — Дима Волков. Раньше все открытки ей так подписывал. Давно что-то не было. И вообще цветов давно не приносил жене, балбес.

Вышел на крыльцо, притворив неслышно тяжелую дверь, послушал как авторитетно и убедительно щелкнул замок. Оглянулся, потянулся — и замер. У заборчика стоял, сияя на утреннем солнышке, мой Вольфганг, выглядевший так, будто только что сошел с конвейера. Я обошел его вокруг и подивился качеству работы парней с сервиса — о том, что в багажник на днях заходил японский бегемот, ничего не говорило. Красота, да и только. Ключ нашелся под дворником, в конверте с логотипом «Незабываемых путешествий». Красиво и многозначительно. Лорду я позвонил еще с вечера, предупредив, что сегодня покупаю машину. Он, против обыкновения, не стал вздыхать, отговаривать или просить подумать, просто напомнил, что лимитов по моей карте нет, но приобретать машину дороже двадцати миллионов рублей не рекомендовал. А я как раз дороже и не планировал, а наоборот раз в десять дешевле собирался. Не все буржуйские нейронные цепочки пока отросли, не все.

Забив в телефоне адрес Кирилла, полученный в сообщении, и запомнив ближайшую часть маршрута, набрал Лёхе. Сейчас меня почему-то вовсе не тревожило, что я звоню кому-то в такую рань. Трубку сняли между пятым и шестым гудком:

— Доброе утро, Дмитрий Михалыч!, — Лёха был собран, хотя и слышалось, что спал. На заднем фоне раздалась какая-то возня и заспанно-недовольный женский голос.

— Дима. Давай на «ты» уже. Доброе утро. Кто от ваших сегодня по мне старший, и кто за домом смотрит?. — видимо, в моем голосе было что-то такое, отчего сон с Лёхи слетел напрочь.

— Славка и его звено за тобой, Марат в поселке, но там вряд ли что-то будет, у Васильича комар без документа не пролетит. Что стряслось, где ты?

— Пока ничего, но душа не на месте. Скинь мне номер Славки этого, а его и Марата предупреди, чтоб по сторонам смотрели. Прости, что разбудил рано.

— Сделаю. Да я и сам вставать уже собирался, не проблема, — неубедительно соврал он.

— Давай, хорошего дня!, — и я завершил вызов.

На экране, поверх заново открытой карты, вылезло окошко с контактом неизвестного пока Славки, который я тут же занес в память. Машин на МКАДе в этот ранний час было немного. Присмотревшись по зеркалам, крузаков я не увидел ни одного. Но в крайнем правом плелся серебристый Тахо. А во втором слева, в котором держался и я, через пару машин позади медленно ехал черный Гранд Чероки. Тьфу, так с ума спятишь с этой паранойей! Лучше уж вперед смотреть, пользы больше.

Навигатор выдавал расчетное время двадцать минут по пустым «зеленым» дорогам. Я отбил сообщение Кириллу, что буду в течение получаса. Надеюсь, там не заброшенный бокс в старом советском гаражном кооперативе, до которого ему придется долго добираться. Трубка в это время защелкала. На звонке у меня с давних пор стоял проигрыш к песне Стинга и Эрика Клэптона «Кажись, это я», «It’s probably me». Мне сперва понравились и запомнились щелчки крышки зажигалки «Зиппо» в начале, а только потом слова. Мелодию не менял уже лет пятнадцать.

— Дмитрий Михалыч, доброе утро, это Слава. Лёха сказал, что-то ожидается?, — раздался уверенный голос.

— Доброе утро. Очень хочу, чтобы не ожидалось, но душа не на месте. А она, зараза, последнее время редко ошибается, — я досадливо потер шею, — считай блажью и догадками, но вот так.

— Интуиция и блажь — вещи сильно разные, как нас учили, Дмитрий Михалыч. Одна спасает, вторая губит. Давайте будем считать, что Вы проинтуичили что-то, а мы будем искать, что именно, хорошо?, — а обстоятельный парень этот Славка. Нравится мне такой подход.

— Договорились. Даже как-то спокойнее стало, приятно знать, что профи рядом, — не удержался от комплимента я, — сейчас скину точку, куда еду. Оттуда, вероятнее всего, в центр, на Кузнецкий мост.

— Опять концерты давать с большим успехом?, — судя по голосу, он улыбается. Еще и с юмором, это хорошо.

— Вряд ли, что-то не в голосе сегодня, — пропищал я в трубку, и рассмеялись мы уже хором, — Ладно, едем, смотрим, надеемся на лучшее!

— Добро!, — ответил Славка и отключился.