«Эмма, если можешь, подключись незаметно к внутренней Сети школы и к каналам связи, послушай, о чем там говорят, — на всякий случай попросил я, прежде чем активировать свой модуль. — Потом доложишь, что и как. И еще… проверь-ка модуль Тэри. Если в его программе тоже есть стандартная установка на преданность роду Хатхэ, заблокируй ее, ладно?»

«Сделаю, — успокоила меня подруга. — На безопасный взлом внутренней Сети объекта „школа Харрантао“ мне понадобится около двух рэйнов. Время загрузки второго пакета данных — два рэйна и сорок восемь мэнов».

«Ну тогда я пошел», — вздохнул я, решив, что просто так сидеть и ждать результатов глупо. После чего разделся, забрался в модуль и благополучно уснул, надеясь, что хотя бы после пробуждения что-нибудь прояснится.

— С возвращением, Адрэа, — поприветствовал меня Дарус Лимо, когда я оказался все в том же сне и все в той же гостиной. — Не ожидал, что ты придешь так скоро.

— Я начал изучать ваши лекции, дошел до обнаружения пространственных границ и на этом застрял.

— Это как раз нормально, — ничуть не удивился маг. — С первого раза ни у кого не получается. Границы какого пространства ты хотел ощутить?

— Комнаты.

— Слишком большой объем, — качнул головой Лимо. — Начни с какого-нибудь предмета. Со стеклянного шара, небольшой коробочки… чем меньше, тем лучше. Границы ты, скорее всего, увидеть поначалу не сможешь. Обычно мы начинаем с того, что чувствуем их интуитивно, и лишь после этого находим способ как-то их обозначить. Некоторые мои ученики придавали границам цвет, кто-то делал их слышимыми, а кто-то нащупывал руками… Но для начала ты должен научиться ощущать границу. И только после этого она позволит к себе прикоснуться.

— Дайте тогда хоть какие-то ориентиры. Как я должен ее ощущать? Как какое-то препятствие? Как тот же платок? Она твердая, жидкая или неопределенная?

— У каждого она своя, — улыбнулся маг. — И ощущения от нее тоже очень разные. Лично для меня граница и впрямь как тонкая ткань, которую я для себя так и представляю. Какая она будет для тебя, никто не знает. Пробуй. Представляй. Ищи. Можешь даже здесь начать, а я попробую тебе помочь, если ты не против.

Я встрепенулся.

— Что для этого надо сделать?

— Как обычно. Начни упражнение на концентрацию и представь границу такой, какой ты хочешь ее увидеть.

Я присел в первое попавшееся кресло и, закрыв глаза, решил не мудрить. Если у Лимо представляется ткань, то пусть и у меня тоже будет ткань. Этакая тончайшая прозрачная вуаль, которая покрывает все без исключения предметы и которую при желании можно и потрогать, и подвинуть, и даже снять.

Поскольку с фантазией у меня проблем никогда не было, то в моем воображении тут же нарисовался обычный стеклянный шар, накрытый такой вот тонкой вуалью.

— Покажи, что делаешь, — неожиданно попросил Лимо. — Во сне у тебя почти нет ограничений. Представь, что твоя картинка может быть видна, и я смогу ее увидеть.

Представить?

Нет проблем.

— Нет, не так, — так же неожиданно сказал маг, вынудив меня открыть глаза. — Ты представляешь границы неверно.

Я несколько удивился, обнаружив, что между нами, словно живой, висит тот самый, накрытый вуалью хрустальный шар, но раз во сне это нормально, то пускай, так даже проще.

— Границы на свисают с предметов подобно скатерти, — пояснил Лимо, когда я вопросительно на него посмотрел. — Они всегда повторяют форму. Можно я вмешаюсь?

Я молча кивнул.

После этого маг взял шар в ладони, и свисающая со стекляшки ткань стремительно ужалась, перестав походить на небрежно накинутый платок и превратившись в тонкую, но достаточно плотно прилегающую к шару прохладную пленку.

— Подойди, — велел тем временем Лимо. — Положи руку. Чувствуешь, что между кожей и стеклом есть нечто постороннее?

— Да, — согласился я, исполнив то, что он потребовал.

— Как ты ощущаешь это препятствие?

— Как… — я на мгновение запнулся, чуть не брякнув, что чувствую границу как обычный целлофан. — Как упаковочную пленку. Она тонкая, но почему-то совсем не гибкая, сложно ухватиться.

— Тебе не нужно за нее хвататься. Закрой глаза и представь, что она тебе послушна, поэтому льнет к пальцам сама. Представь, что она размягчилась, и ты можешь хоть смять ее, хоть сдвинуть с места, а хоть порвать, и она ничего не сможет тебе противопоставить.