— Какие слухи! Сдались вы мне! Не стану я о вас руки марать!

— Дрянь гнилая! Кобыла гулящая! — орала Акулина не своим голосом, да так что чуть глаза на лоб не лезли.

Елена мачеху в таком состоянии вообще впервые увидела и немного растерялась.

Впрочем, это мерзкое смятение всегда плотным коконом окутывало барышню, едва Акулина повышала голос. Однако сейчас мачеха зашла намного дальше, в порыве гнева она занесла руку и намеревалась ударить падчерицу.

— Я тебе покажу мерзавка, как на других поклёп возводить!

Елена сама не поняла в какой момент перехватила руку скандалистки, а потом грубо оттолкнула ее подальше от себя. Акулина от такого аж задницей на землю села.

— Люди добрые, видали что твориться? Я эту девку приблудную в своем доме взрастила, одевала, кормила, а она ответила мне черной неблагодарностью! — заголосила Акулина, умело выставляя себя жертвой. — Гадкие сплетни о нас распустила и даже не стыдно ей!

— Ты на девку напраслину-то не возводи! — вдруг из толпы появилась бабулька, сухонькая, тоненькая, на лице морщинок столько что и не сосчитать, но вот шагала она бодренько, а уж как взглядом давила, будто скалу сверху на Акулину опустила и держит. — Мы Елену хорошо знаем, порядочная она, а уж мужиков отшивает на раз два. Собственными глазами ни раз видала. А вот ты…

Мачеха вдруг насторожилась вся, когда перст бабулька ткнулся ей в лицо.

— Все знают как ты с картежником блуду предавалась!

— Что? Да ты больн…

— Не перебивай старших! — рявкнула бабулька, видят боги, эта старушка выглядела такой грозной, что и Горыныча в боевой ипостаси могла бы напугать. — Ну-ка, людоньки, скажите правду я говорю?

Народ вокруг неожиданно встал на сторону старухи.

— Это все враньё! Поклёп! Хула, — визжала Акулина, но каждое ее слово встречали неодобрительным гулом.

— Завралась ты, — изрекла старушка, — вчера я собственными глазами видела, как в твой дом ночью мужики лезли! Небось опять за старое взялась, решила на лево сходить или дочку свою дурному учишь?

Неодобрительный гул превратился в обвинительный, Елена же стояла и удивлялась — неужели существует таки справедливость на белом свете.

Вот только порадоваться барышне не дали, к ней подошёл мужчина в светлом, нарядном кафтане и осведомился:

— Вы Елена Прекрасная?

— Если это опять какие-то сведения о боярина Яснева…

— Вас просят о встрече! — заявил незнакомец и протянул ей свиток.

Елена взяла его в руки и развернула в тот же миг ей в ладоши упал золотой кулон в виде солнышка, каждый его лучик был украшен драгоценными камнями и причудливо переливался при дневном свете.

“В сокровенных уголках моей души разгорается неугасимая печаль — я скучаю по тебе. Ты мое солнце и моя путеводная звезда. Я грежу тобою во сне и на яву. Мечтаю увидеть вновь ощутить тепло твоего взгляда, услышать мелодию твоего голоса. Наденешь мой подарок?”

Цепочка у подвески оказалась довольно длинной, что странно, ведь для украшений, которые надевают поверх одежды цепочку делают короткой. Зато для амулетов и всяких оберегов, которые носят поближе к телу используют вот такие длинные цепочки… Щёчки барышни окрасил румянец, это же выходит — он намекает, что хочет увидеть ее в чем мать родила.

— Барышня, мне велено вас сопроводить, — вежливо напомнил о себе незнакомец в нарядной одежде.

Акулина краем глаза узрела шикарный подарок, ее пробрала зависть до глубины души, ведь мачехе муж ничего подобного не дарил. Она вскочила с земли и ринулась к падчерице в надеже отобрать драгоценность.

— Да, как смеешь ты подарки без отцовского одобрения принимать! Ну-ка давай сюда!

— Еще чего! — фыркнула Елена и спрятала подарок подальше от загребущих ручонок, кулон ведь и в самом деле целое состояние стоит.

— Нет, вы поглядите на нее. Отца ее после слухов в постель слег изнемогая, а она на гульки собралась! Вот ведь мерзавка! Ни стыда не совести!

— Сама, небось, мужа до ручки довела, — буркнула старушка, — видала я, как он по утречку довольно бодренько по улице шагал и все с ним было в порядке.

— А потом сплетен наслушался и чуть замертво посреди улицы не упал! Это все эта скотина неблагодарная виновата!

— Что с отцом? — нахмурилась Елена.

— Что теперь будешь заботливую дочурку из себя строить. Да только черта с два я тебе позволю своевольничать! Ты у меня горькими слезами умоешься, за свое враньё и что слухи распускала!

— Люди ну вы видали? — старушка подбоченилась и всех вокруг взглядом обвела. — Сама врёт и не краснеет, а всю вину на бедняжку падчерицу переложить пытается. Иди, девонька, иди, а мы с вот этой вот бесстыдницей потолкуем. Да, народ?