И остаться сама наедине со своей неуверенностью.

Возможно я не должна былапредлагать, но... Я должна была показать ему, что он имеет право на второй шанс. Даже если не от меня.Даже если тот ему не слишком нужен...

Я не собиралась соперничать с его погибшей элене...И не хотела быть его наказанием - он и так себя наказал достаточно. Лишь давада ему понять, что его жизнь не закончилась в ту Бурю.

А может я просто хотела исполнить собственное давнее желание?

– Останешься...со мной?
– спросила тихо, когда мы подошли к моей двери.

Малхаз вздрогнул.

Медленно, настороженно даже, обернулся, будто ожидал, что вот прям сейчас прекрасная дева обернется кровожадным хищником и кинется на него.

И так же медленно кивнул. А потом наклонился и невесомо коснулся моих губ своими.

Мы зашли в спальню, и у меня едва хватило сил, чтобы стянуть с себя одежду. И рухнуть на кровать...Я улетела мгновенно в солнечные облака и ощущение спокойствия, которое даже сквозь сон дарили мне его охраняющие объятия.

И проснулась в уже ярко освещенной комнате. Не одна... Как мне однажды - а может всегда и очень сильно - хотелось.

Чуть шевельнулась, устраиваясь поудобнее на боку и тут же... замерла. Сладко зажмурилась. И потерлась.

Об уже проснувшегося мужчину и его...внушительную твердость, упиравшуюся в мои ягодицы.

Малхаз немного отстранился и провел кончиками пальцев по моему позвоночнику, выстукивая на нем какой-то мотив, дрожью отдававшийся между ног. А потом надавил на поясницу, заставляя прогнуться и раскрыться. Он чуть подался вперед бедрами, и я почувствовала, что его член немного проник в лоно. Совсем чуть-чуть... и вышел.

И снова медленное, тягучее давление, заливающее солнцем низ живота так же, как была залита спальня.

Его рука гладила мою шею, спустилась на грудь, чтобы приподнять её, будто взвешивая, а потом потереть соски и переместиться еще ниже, прижимаясь к животу и прижимая меня к себе еще сильнее, еще больше уводя мои бедра назад, раскрывая разгоряченные складочки...

Я не сдержалась и накрыла его руку своей. Требовательно толкнула его пальцы к набухшему бугорку. А потом раздвинула ноги, насколько это было возможно, переместила пальцы и обхватила его член, требуя продолжить остановившееся движение.

Утробный, возбуждающий смешок.

И мощный, томительный рывок, давший мне желанную наполненность.

Я всхлипнула от удовольствия, а потом вскрикнула, потому что Малхаз сильно прикусил мою шею сзади, как делают самцы со своей самкой, и начал плавно и неотвратимо двигаться, зажимая меня не только руками, но и ногами, лишая права двигаться и задавать темп. Погружая в глубину вожделения и того томительного ожидания, когда даже не знаешь, что лучше - чтобы это действо никогда не заканчивалось или закончилось как можно быстрее...

Мы одевались неспешно, поглядывая друг на друга.

Почти с улыбкой.

И даже успели на общий завтрак, что был накрыт в той же гостиной, что и ужин накануне. И...сели рядом.

Задевать ненароком друг друга кончиками пальцев.

Чувствовать невольную дрожь и вибрацию голоса.

Тянуться к одному и тому же блюду...

Я поймала себя на мысли, что мы были откровенно на виду, но никто не смотрел...пристально. И вовсе не потому, что никто не о чем не догадывался - а потому, что каждый знал, что происходит.И считал это правильным.

И это доверие к нам обоим и нашему решению действовало умиротворяюще даже на мои скачущие во все стороны эмоции.

Абб Картвелл присоединился к нам в самом конце, когда подали засахаренные ягоды и бодрящий травяной напиток - объявил, что сам проведет для насэкскурсию.

Он поправил свою восхитительную железную шляпу - судя по ее виду, делали её воспитанники - и возглавил небольшую процессию. Конечно, не удержавшись, чтобы не отправиться сначала на Крышу Мира. Так и представил ее с гордостью, будто она была живым существом или членом его семьи... Впрочем, в какой-то мере так и было. Крыша и правда являлась частью Мироздания, а многие барельефы на внутренней части ограждения были вырезаны старшими и их дедами.

С вершины Храма будто была видна половина Черного континента.

И это видение сопровождалось пронзительным небом над головой, шумом водопада и ветром перемен, уносящем неприятные мысли и дурное настроение.

– Кажется, я понимаю, почему это место так называется, - Шерон выглядел совершенно счастливым, опасно перегнувшись через невысокий парапет, -Чувствуешь себя птицей. Знаете, однажды я путешествовал со своим лучшим другом на дирижабле, и мы поспорили, кто из нас дольше продержится на веревке, свисающей наружу - без всякой магии. К утру мы оба так закоченели, что не могли разомкнуть руки - но никто не сдавался...