Ладно, с этим позже разберемся. Тело пока на месте — Пушистик периодически заглядывает в подвал. Сейчас мне надо понять, как попасть в игорную зону. Я стандартно отправил на разведку Пушистика. Не прошло и пяти минут, как он все разузнал. Вход был замаскирован ширмой и находился в дальнем конце зала, где стояли два амбала. Они проверяли у входящих какие-то карточки, по всей видимости пропуска или персональные приглашения. И мне позарез надо было раздобыть один из них. Состряпать это было бы гораздо проще, если бы Пушистик умел грамотно бумажки тырить. Но фиг там! Ошметки пропуска не подойдут. Надо где-то раздобыть целый.

Я запустил дракона проверять зал и искать клиентов с такими же пропусками.

— Но даже когтем к ним не прикасайся! — строго-настрого приказал я.

Пушистик возмущенно фыркнул и полетел выполнять задание. Он сразу нашел нескольких человек с пропусками. Идеально подошел только один из них: изрядно натрескавшийся пожилой очкастый аристократ, пытающийся незаметно облапать ту самую танцовщицу, которая мне приглянулась. Девчонку он уже изрядно достал, но охрана никак не реагировала, и бедняжке приходилось дальше крутить своими прелестями перед этим животным.

— Привет, чмошник! — без обиняков заявил я очкарику, присев рядом с ним.

— Простите, что? — Аристо начал строить из себя глухого идиота. Походу сработал защитный рефлекс страуса — засунуть голову в песок и притвориться кактусом.

— Я говорю, чмо у тебя, капец, какое стремное!

Очкарик возмущенно запыхтел, потом покраснел и начал оглядываться по сторонам в поисках поддержки. Охрану он, походу, тоже достал и те не вмешивались только из-за нежелания связываться со старым пердуном, который мог оказаться кем угодно, даже князем. Но они явно были не против, чтобы с ним разобрался один из посетителей. Поэтому амбалы дружно отвернулись и принялись смотреть каждый в свою сторону.

— Да как вы смеете! — заорал вдруг очкастый, пытаясь перекричать музыку. — Да вы знаете, кто я такой!

— Жопа говорящая, во ты кто! — продолжал я унижать болезного.

Очкарик побагровел и слетел с предохранителей:

— Да я тебя в порошок сотру, холоп! Землю жрать у меня будешь и сапоги мои облизывать! — заорал он на весь зал, вскочив с места.

Я подмигнул танцовщице, которая благодарно улыбнулась мне в ответ. Ей было явно по кайфу, что кто-то осадил и отвлек на себя этого мудака. Какая же офигенная у тебя грудь, красотка! — послал я ей легкий ментальный сигнал. Она кокетливо качнула бедрами и, послав мне воздушный поцелуй, сошла с подиума и скрылась за сценой.

Заряженный на все сто воздушным поцелуем обнаженной блондинки я вновь повернулся к очкастому недоразумению.

— Можно начинать? — ухмыльнувшись спросил я.

— Что ты хочешь начинать, тварь? — еще сильнее завизжал очкарик.

— Ну, жрать землю и сапоги лизать, — невозмутимо ответил я.

Очкастый на секунду потерялся от моего ответа, но потом снова заверещал:

— На колени, червяк! Жри землю! — и он торжествующе указал пальцем себе под ноги.

— Может на улицу выйдем для натуральности? Так хочется землицы пожрать, аж скулы сводит. Ты там, случаем, не маг с даром псионики?

Вы бы видели, какой гордостью заиграло лицо этого ушлепка: нижняя губа оттопырилась, нос надменно задрался кверху, а рука величаво поправила редеющую шевелюру.

— Я охренеть какой телепат! Надеюсь, ты теперь понял, с кем связался?!

Жесть как хотелось заржать, но я сдержался. Походу, в этом мире маги-псионики действительно большая редкость.

— Уже боюсь! Ну что, на улицу, за свеженькой землицей? — покорно ответил я.

— За мной, смерд! — высокомерно произнес очкастый идиот и величаво двинулся к выходу.

А мне только этого и нужно было. Мы вышли из бара и, перейдя дорогу, остановились на краю бульвара, засаженного с обеих сторон раскидистыми липами. Очкастый придурок, пошатываясь, ковырнул кончиком туфли дерн и торжествующе посмотрел на меня.

— Жри! — выпалил он заплетающимся языком.

Вот тут я уже не сдержался и громко загоготал, а через секунду наложил на старого пердуна печать повиновения. Стеклянный взгляд и безвольно опустившиеся руки очкарика доставили мне непередаваемое удовольствие. Ну что за чудесный вечер! Давно так не веселился!

— Отдавай деньги и пропуск в игорный зал, — приглушенно приказал я аристократу, любезно взяв его под локоть. Со стороны могло показаться, что два друга, уединившись под деревом, мило беседуют.

Очкарик открыл барсетку и выдал мне две толстые пачки новеньких хрустящих купюр очень большого номинала, а потом, покопавшись в кармане, протянул пропуск. Деньги я быстро закинул в хранилище, а пропуск зажал в руке.

— А теперь ты — собака. Даже не так. Ты — изголодавшийся кобель.

Аристо тут же сиганул на четвереньки и начал шумно обнюхивать ствол липы. Потом он резво задрал заднюю ногу и… Ну, вы поняли. Пометив пять лип и три скамейки, он с лаем накинулся на ногу одной пухлой дамы и начал очень лихо производить поступательные движения тазом. Дальше за обезумевшим стариканом я наблюдать не стал и, быстро перебежав дорогу, вернулся в бар.