Я дождался их кивков и двинулся вперёд.

Конечно же, первым делом направился к алтарю.

Подумал, что это может быть какое-то существо, но, похоже, ошибся. С виду он был вполне обычным.

Однако на его поверхности была надпись, которую не сразу можно было разглядеть. Сделанная красивым почерком, но ужасной, засохшей красной кровью: «Чтобы открыть врата, нужна жертва!»

Хм… я задумался, что это могло бы значить.

Мой взгляд остановился на синей двери. Я долго смотрел на неё и, наконец, пришёл к выводу:

– Да вы издеваетесь! Что за жестокость?

Самое неприятное, что у нас у всех был навык «Французский язык», и мы все прекрасно понимали написанное.

Каждый знал, что для открытия двери нужна жертва, и эта жертва может быть одним из нас.

Больше всех испугалась Айгуль. Она понимала: пока у команды всё в порядке, ей нечего бояться. Но если что-то пойдёт не так, или, как сейчас, потребуется жертва, она первая попадёт под нож.

– Не бойся, – попытался успокоить её я. Но в душе понимал, что это не просто слова.

Я видел это в записях своей семьи – такие случаи, когда испытание требовало принести кого-то из своих людей в жертву.

– Чтобы открыть синюю дверь, нам нужна жертва. – Я сделал паузу. – Но не забывайте, что у нас есть ещё одна дверь. Возможно, там мы сможем найти выход, согласны?

Я надеялся, что это окажется верным решением. Дая тоже вмешалась, хоть до этого молчала:

– Всё правильно, не бойся, – и успокаивающе приобняла Айгуль.

Сегодня она к ней относилась не очень хорошо, а с утра они чуть не подрались.

И всё же приносить её в жертву? Это было бы слишком даже для их ссоры.

Проблема в том, что мы не выберемся отсюда. И это большая проблема – мы можем остаться здесь навсегда. Единственный способ – собрать все четыре части мозаики. Пути назад нет.

Если мы не примем решение, нужно признать, как бы тяжело это ни было, что придётся пожертвовать кем-то из нас.

И, скорее всего, этой жертвой станет Айгуль.

Я отвёл взгляд, стараясь не выдать своих мыслей. Произнести это вслух было бы безумно. Все и так на взводе, и последняя вещь, которую я хотел бы сделать – вызвать панику.

Я и так уже отношусь к ним с куда большим терпением, чем кто-либо другой. Серьёзно, вряд ли кто-то стал бы так возиться с ними. Но если есть способ избежать кровопролития, я выберу его.

С этими мыслями протянул руку и прикоснулся к алтарю. Надеялся хотя бы на крошечную подсказку.

В этот момент я буквально молился: «Не дай Бог мне стать плохим человеком».

Давай же, не молчи. Знаю, что тебе есть что сказать. Иногда не умолкаешь, а иногда ни слова не вымолвишь.

И он ответил:

[За другой дверью находится мини-босс и жертвенный нож.]

[Жертвенный нож является обязательным атрибутом для ритуала.]

[Сам ритуал описан в дневнике Франсуа…]

В дневнике Франсуа… там?

Я широко раскрыл глаза и быстро стянул с себя рюкзак, надеясь, что дневник до сих пор где-то на дне. Что я не выбросил его случайно.

В комнате с алтарём царила тишина.

Никто не произносил ни слова.

Лишь Дая и Айгуль внимательно наблюдали за мной.

Я одержимый какой-то лихорадочной идеей. В панике вываливал на пол все вещи, что были при мне.

– Что ты делаешь?

– Мне нужно найти его...

В глубине сумки нащупал что-то, напоминающее дневник.

– Вот он!

Обычный дневник в кожаном переплёте.

Я открыл его и стал перелистывать страницы, вглядываясь в символы, пытаясь найти хоть что-то знакомое.

Но что именно я искал?

Решив сосредоточиться, выбрал записи, связанные с алтарём и кинжалом.

Нашёл строки:

«Жертву нужно положить на алтарь. Если необходимо, связать руки и ноги. В конце нужно произнести имя того, кому обращаешься. Мы называем его только одним именем: Энрю...»

Снова это имя – имя странного бога.

Бога, создавшего это место и устанавливающего правила.

Какая-то нелепая шутка?

Монастырей и храмов в реальном мире нет, но на испытаниях Энрю они встречаются на каждом шагу. Теперь понятно, почему о нём знают все.