– В корне неверные выводы, – абсолютно серьёзно парировал Вальтер, глядя Милдред в глаза, – Вода жизни – яд. Желудочный сок, если быть более точным в аналогии. Он пропитывает тело мага, воздействуя через магические жилы на его душу. Да, вода жизни имеет в себе немалую силу, принесённую в этот мир своим создателем. Но она не расходуется на заклинания или техники, или тем более исцеление, – для этого силу она сосёт из души мага. Переваривает. Делает частью себя. Естественно, этот процесс, зайди он слишком далеко, непременно калечит душу мага, делая его безумным. Такая душа, подчиняясь воле так называемой «воды жизни», начинает желать поглотить ещё больше силы. Собрать как можно больше прежде чем вернётся в бездну к своему создателю… Восемь столетий бездонная тварь пожирает силу и души ваших магов, а вы этому даже рады! Твою мать, это было бы даже смешно… – усмехнулся барон, презрительно скривившись, – Жаль только, теперь и я живу в этом мире, превращённом высшей сущностью изнанки вселенной в банальный обеденный стол. И чем больше времени проходит, тем сильнее растут его аппетиты – «бездонные» худшие из высших сущностей. Они прожорливы словно сама бездна, и всю свою жизнь пытаются сожрать как другу друга, так и всё вокруг. А убивая цзянши, вы попросту отправляете собранную ими силу в бездну, прямо в глотку «бездонному»! Таковы реалии этого мира, матриарх ордена Бури. Чувствуешь?

– Что? – едва слышно прошептала побледневшая женщина.

– Как ты и твои люди в твоих глазах превращаются из защитников мира и людей в официантов.

– Но это же… бред. Зачем им это?

– Конкуренция, – развёл Вальтер руками, – Бездонные имеют одну цель в жизни – сожрать всё, что могут. Чем больше они едят, тем дольше живут. Бездна бесконечна, да, но и её порождения тоже бесчисленны. Они жрут друг друга, становясь сильнее, а спустя миллионы лет распадаются, становясь опять частью бездны, после чего перерождаются вновь. Этот бессмысленный круговорот неотвратим как закат и восход! Ибо весь смысл в самом процессе переваривания силы. Бездна словно помойка, куда попадают отходы вселенной. И потому даже малейшее преимущество, малейшие крохи силы, что удаётся захватить из иных планов реальности, могут пошатнуть равновесие между сильнейшими. Для всей бездны эта планета конечно, что капля в море. Но для одной единственной сущности уже весомый обед! А как я говорил, пожрать они любят.

Когда Вальтер замолчал, матриарх крепко задумалась. Она постаралась отбросить свой скепсис куда подальше и обмозговать всё как можно более здраво. Сопоставила не только слова Вальтера и свои наблюдения, но и воспоминания предыдущих матриархов. И даже результаты тех исследований, что они успели накопить за века изучения природы цзянши.

Пауза была долгой. Безумно долгой. Вальтер где-то час просидел пред камином, молча пялясь в догорающие головёшки. Даже подкинул ещё пятёрку расколотых поленьев, устав смотреть на умирающее пламя.

В этот момент Милдред и вынырнула, наконец, из раздумий.

– Число цзянши за последние двести лет выросло в девять раз. Если раньше это были пять-шесть десятков случаев за год, то теперь счёт пошёл на несколько сотен. Мы работаем в постоянном напряжении, рассылая на проверку слухов и ликвидацию угроз по шесть групп еженедельно, меняя составы. Если бы империя не была столь огромна, мы могли справиться и меньшими силами – всё же методы убийства этих тварей за века отработаны. Но сама тенденция нас пугает…. А тот факт, что две боевых группы недавно были убиты тобой, может поставить крест на нашем существовании. Если орден перестанет бороться с цзянши, перестанет исполнять поставленную перед ним цель, ради которой и создан, нас могут расформировать. Скормят иным подразделениям Церкви Истока, или и вовсе отдадут инквизиции! Эти фанатики давно требуют отдать им цзянши…. Можем ли мы рассчитывать на тво… вашу помощь? И если да, то на каких условиях возможно сотрудничество?

Милдред выглядела уставшей: глаза опухли, налились мешки, лицо приобрело нездоровую бледность, а взгляд сильно поник. Словно она только что всю ночь проработала над бумагами, а потом провела пять лекций подряд по алхимии крови. Обдумывание всей этой ситуации и анализ известных фактов дался ей нелегко.

И ещё тяжелее далось принятие последовавших выводов.

Особенно в свете того, что слова Вальтера скорей всего были истинны! Милдред было очень тяжело это признать, но факты говорили упрямо сами за себя. Их водили за нос. Её водили за нос всё это время!

– Разумеется, милая, – отмер барон, скосив в её сторону взгляд горящих словно угли глаз, – Когда я сделаю этот орден своей собственностью, вся моя сила встанет на вашу защиту.

Ответ выбил Милдред из колеи ещё больше, заставив в непонимании уставиться на собеседника. Она ведь всё правильно расслышала? У неё не галлюцинации? Он хочет сделать её орден… своей собственностью?!

Глава 18

Неизвестное поместье. Окрестности города Асзатор

Баронесса Калия Хасельхоф и её дочь, миледи Шири Хасельхоф вместе с их сюзереном, герцогом Говардом Нойманном уже часа три как путешествовали на шикарной карете герцога. Выехав из предоставленного им имения в столице империи тайно, на пролётке, не сказав ни одной из служанок о цели отбытия, они встретились за городом с герцогом, дабы отбыть с ним в неизвестное место. Зачем все эти сложности и секретность?

«С вами желает поговорить наш господин. Тот, что способен изменить вашу судьбу к лучшему. А он не любит лишнее внимание императорских лакеев», – так ответил ей герцог Нойманн. Хотя самой баронессе было сложно представить кого-то более могущественного, чем этот аристократ. Нойманн по праву входил в десятку сильнейших гранд-архимагов империи! И даже отверженный гений, принцесса Электра, покинувшая из-за политических дрязг и собственной дерзости императорскую семью, не могла пробиться в этот почётный рейтинг при всём желании. Ведь не только сила имела значение, но и мастерство её применения, в чём молодая бунтарка сильно уступала всем остальным. А если учесть, что и семья отказалась её учить овладению даром, этой девушке никогда не подняться на уровень своих братьев и сестёр, каким бы талантом она ни обладала! Вот что случается с теми, кто переходит дорогу коалиции аристократов, – даже положение принцессы не спасёт от их гнева.

И к одному из ведущих членов коалиции и направлялись теперь Калия с дочкой. Сбежав в последний момент из своего имения с парочкой доверенных слуг, они вскоре оказались под защитой герцога Нойманна. Благо баронесса успела захватить множество драгоценных камней из сокровищницы и немного золота, что сыграло в их положении немаловажную роль. И старшую дочку, что во всём поддерживала свою мать, тоже удалось спасти, что повышало шансы на её успех. В конце концов, выдав замуж Шири, баронесса планировала восстановить своё пошатнувшееся положение. Лишь тоска о погибших муже и сыновьях не отпускала Килию, несмотря на проведённые дни в столице империи… Ни модные салоны, ни новые знакомства среди аристократов, ни даже элитный алкоголь и юные мальчики не могли унять её тоску. Отдалить на время да, но не излечить ту дыру, что поселилась в душе. Лишь стремление устроить жизнь старшей дочери и свою держало женщину на плаву, не давая совсем сгинуть с тоски. А вот о младшей невоспитанной неблагодарной дряни, посмевшей соблазнить собственного отца, она даже не вспоминала!