Он надавил на ворота и, открыв их, вошел внутрь. На троне из слоновой кости в конце зала восседал шахиншах Акбатаны – Ксеркс. Его лицо скрывала тень, так как не все окна были открыты.

– Мой ответ – дружба, шахиншах, – сказал Александр, слегка поклонившись.

– Верно, это правильный ответ, – раздался голос Ксеркса. – Подойди ближе, Александр, сын Филиппа из рода Гелиоса.

– Шахиншах знает меня? – удивился Александр, но подошел к трону.

Голос государя Акбатаны показался ему знакомым.

– Неужели мы виделись ранее?

– Мы провели вместе все детство, друг мой, – ответил шахиншах, вставая. – Ты не узнаешь меня?

– Ха?!– воскликнул Александр, увидев его лицо. – Ксеркс!? Это ты?!

– Я… – с улыбкой кивнул шахиншах, из его глаз вновь потекли слезы, слезы радости. – Я так рад тебя видеть, Александр!

Подбежав, он обнял его и поцеловал. Александр не отстранился и ответил на приветствие, поскольку у гелиосцев было принято целовать друзей при встрече.

– Друг мой, что ты здесь делаешь? – спросил Александр Ксеркса, когда они оба успокоились.

Друзья не виделись уже много лет, с тех пор как Ксеркс был вынужден бежать из Гелиополиса из-за вещего сна Филиппа.

– Как видишь, – рассмеялся Ксеркс, указывая на свою голову, – твой отец не ошибся, я действительно теперь ношу тиару.

– Ха-ха, думаю, он не будет против такого варианта, – смеясь, сказал Александр.

– Я попал сюда через неделю после побега, – серьезным тоном произнес Ксеркс. – В один день, когда я спал на голой земле в лесу, ко мне явился некто. Он сказал, что поможет исполниться моей Судьбе. Я спросил его имя. Он ответил, что у него их много. Среди них я узнал только Цезарь. Я слышал об этом герое симдов.

– Цезарь?! – изумленно воскликнул Александр. – Ничего не понимаю.

– Как и я, – слегка улыбнулся Ксеркс. – Цезарь погрузил меня в сон, а когда я очнулся, то был уже на этом острове. При этом у меня обнаружилась сила жизни и огромный запас высших духовных камней в пространственном кольце, а еще книга, где описывался местный язык, и как его выучить. Я потратил какое-то время на изучение языка, а потом меня нашли акбатанийцы.

– Хочешь сказать, что тебя посетил бог жизни? – нахмурился Александр.

«Цезарь – это Баошенгдади?» – подумал он.

– А кто еще может наделять силой?

– Хм… – Александр призвал Рассекатель и порезал себе им ладонь, которая тут же стала восстанавливаться. – Это сила крови, друг мой. А это меч – Рассекатель.

– ЧТО?! Я не понимаю! – широко распахнув глаза, вскочил Ксеркс. – Что же случилось после моего исчезновения?

– Что ж, – вздохнул Александр, – позволь рассказать тебе, что со мной приключилось…

И Александр поведал Ксерксу о гибели своей матери, о потере силы солнца, о ссоре с отцом, об уходе с Юлием из Гелиополиса, о нахождении Рассекателя и обо всем остальном. Он доверял Ксерксу и ничего не скрыл от него.

– Поразительно… – прошептал шахиншах, выслушав своего друга. – Мне тут кое-что вспомнилось. Взгляни.

Он достал из пространственного кольца клочок старой бумаги и показал его Александру. Это было письмо таинственного незнакомца.

– Выходит таинственный незнакомец – бог жизни? – удивлённо пробормотал Александр. – Выходит, это Цезарь помогал мне… Директор старой академии.

– Больше некому, – кивнул Ксеркс.

– Но почему он помогает нам? Почему помогает мне, неужто он хочет гибели богов? – ахнул Александр.

– А ведь и правда… – поглаживая бороду, проговорил Ксеркс, – говорят ведь, что Баошенгдади давно покинул Обитель богов и живет сам по себе. Что, если он избрал тебя для своей игры?

– Поживем – увидим, – пожал плечами Александр. – Я благодарен ему за то, что он дал мне возможность найти Рассекатель и Асуру.

– Но сейчас Асура в опасности.

– Да, и посему мне нужна твоя помощь.

– Я слушаю.

– Значит так…

У Александра впервые появилась зацепка относительно личности таинственного незнакомца. Это был Цезарь. Но кем был Цезарь? Героем симдов, директором старой академии или богом жизни Баошенгдади? А может кем-то иным? Это ему еще предстояло выяснить.

«Постепенно большинство акодийцев начали прославлять единого Бога. Они разрушили языческие храмы, выгнали жрецов, запретили их ритуалы, а игрища осудили. Но боги Совета ничего не смогли сделать им, слишком почитаем был Серафим – человек равный богам. В языческие времена Плитеи славились своим храмом Кали, ее жрицы и сейчас имеют огромную популярность среди народа, несмотря на гибель богини. Они всегда носят длинные волосы, и чем волосы длиннее, тем выше на них спрос. Ибо простаки верят, что волосы жриц храма имеют волшебные свойства, дескать они помогают их обладателям дольше не уставать и восстанавливают внутренний баланс. Кроме этого, в Плитеях раз в четыре года раньше проходили плитейские игры в честь Геба – бога земли. Состязания были гимнастические, конные, поэтические и музыкальные. Со всего континента народ стекался сюда, дабы насладиться ими. Но это время прошло, тот храм снесли и воздвигли новый, в честь Сущего. Многих удивляет, что акодийцы верят в какого-то далекого бога, быть может, и вовсе не существующего, когда у всех остальных боги настольно реальны, что их может увидеть и простой смертный. Но таковы были сила и влияние Серафима Рассекателя. Уверен, найдется немало существ на самом деле не верующих в Сущего, но поклоняющихся ему из-за любви к Серафиму. В честь него даже последний месяц года назвали серафимионом».