Мальчик сфотографировал вид из окна своей квартиры, а когда в школу снова смог ходить, ту фотографию своим друзьям показал.

Вид из окна своих квартир снимали все дети его класса и сравнивали фотографии. Картина общая не радовала глаз. С друзьями мальчик и пошел в редакцию газеты с вопросом, что вначале задавал отцу:

– Почему город наш прекраснее других считается? Ему пытались объяснить про столп Александрийский, про Эрмитаж, рассказывали о Казанском соборе, о легендарном проспекте Невском...

– Чем красив Невский?
– допытывался мальчик.
– Мне кажется, похож он на траншею каменную с краями облупившимися.

Ему пытались объяснить достоинства архитектуры, о лепке говорили на фасадах. О том, что нет пока у города достаточных средств, чтоб реставрировать все здания одновременно, но скоро будут деньги и тогда увидят все, какой прекрасный Невский.

– Но разве может быть прекрасною траншея каменная, пусть даже с лепкой подновленной? К тому же вскоре вновь она облезет и снова кто-то будет дырочки замазывать и отвалившееся прикреплять.

Мальчик с друзьями по редакциям ходил, показывал уже огромную коллекцию из фотографий разных видов и все один и тот же задавал вопрос. Его назойливость сначала раздражала журналистов. И в коридоре репортер газеты молодежной ему сказал однажды:

– Ты снова к нам? Да еще и подвижников своих с собой таскаешь, и их все больше у тебя. Не нравится вам город, виды из окна, но сами вы хоть что-нибудь способны сделать? Критиковать без вас кому найдется. Марш по домам, работать не мешайте!

Услышал строгий разговор с детьми и старый журналист. Он, глядя вслед идущей к выходу группе детей, сказал в раздумье молодому репортеру:

– А знаешь, почему-то назойливость их мне напоминает одну сказку.

– Сказку? Какую?
– репортер спросил.

– "Король-то голый" - есть слова такие в этой сказке. Редакции вопросами больше не беспокоил мальчик и не показывал, из ранца доставая, фотографий множество. Закончился учебный год, другой начался. По всем редакциям весть разнеслась: вновь появился мальчик в сопровождении своих друзей. Уже в который раз своим коллегам в Доме журналистов рассказывал редактор старый с восхищеньем:

– Он появился... Да-с... Представьте, пробился-таки на прием. И не один. Они в приемной вместе все часа примерно три сидели тихо. Я их принял. Предупредил, чтоб говорили быстро, в две минуты уложились. Они вошли и на моем столе лист ватмана передо мною развернули. Взглянул я на шедевр и онемел. Смотрел, не отрываясь, и молчал. Так и прошло, наверно, две минуты, потому что мальчик всем сказал:

– Пора нам. Время здесь уже не наше.

– Что это?
– крикнул я, когда они в дверь выходили. Он повернулся, взгляд другого времени я на себе почувствовал. Да-с... нам осмыслить еще много предстоит... Да-с...

Он повернулся.

– Ну, хоть что-нибудь сказал?

– Да не тяни, он собирается еще прийти?
– собравшиеся вопрошали, и редактор старый отвечал:

– Он повернулся, на мой вопрос ответил: "Пред вами Невский наш. Пока он на рисунке только. Потом весь город таким будет", - и закрылась дверь.

В который раз склонялись над проектом журналисты и восхищались чудной красотой.

Дома на Невском проспекте больше не примыкали друг к другу, образовывая сплошную каменную стену. Часть старых зданий осталась, каждое второе здание

было убрано. В пространстве, образовавшемся между домами, дышали ароматами великолепные зеленые оазисы. На березах, и соснах, и кедрах гнездились птицы и, казалось, смотрящие на картину слышат их пение. Под кронами сидящих на скамейках людей окружали красивые клумбы с цветами, кусты малины и смородины. Зеленые оазисы немножко выступали на проспект, и Невский выглядел теперь не каменной траншеей, а чудесной живой зеленой аллеей. В фасады домов было вмонтировано множество зеркал.

Тысячи солнечных зайчиков отражались на них, играя с прохожими, ласкали лепестки цветов, играли в струйках маленьких фонтанчиков, устроенных в каждом зеленом оазисе. Люди пили воду с солнечными зайчиками и улыбались...

– Анастасия, а мальчик так больше никогда и не появился?

– Какой мальчик?

– Ну тот, что все ходил и ходил по редакциям со своим вопросом.

– Мальчик ушел навсегда. Великим зодчим стал он. Вместе со своими друзьями-сподвижниками творил прекрасные города будущего. Города и поселки, в которых стали жить счастливые люди. А его первым, прекрасным творением на земле, стал сотворенный им город на Неве.

x x x

Анастасия, скажи, а в каком году придет в Россию ее прекрасное будущее?