— Можешь себя поздравить, — Филипп сделал многозначительную паузу, и я перебила его, не дав закончить.

— Конечно, как оказалось, я куда сообразительнее герцогского отпрыска. На тебя, видимо, были такие надежды…

— Ах ты кобыла, думаешь, я не могу ничего с тобой сделать? — Филипп почти упёрся в меня лбом.

— Давайте не здесь и не сейчас, — Хаген упёрся рукой в грудь Филиппа и медленно отодвинул его, встревая, между нами, двумя, — Это всё, конечно, очень страшно и неприятно, но прошу вас занять свои места.

— Свали, недорослик, — Филипп коротко махнул головой, — Ты что не понял?!

Лайтфулл замахнулся на Хагена, тот, лишь закрыв рукой голову, принял удар. Глаза Филиппа медленно наливались яростью, он замахнулся снова, но я дёрнула барда на себя и, не собираясь больше это терпеть, призвала клинок.

— Ещё раз и я отрублю тебе эту руку.

— Ну, попробуй.

Филипп призвал свой двуручный меч и усмехнулся. Я обошла Хагена, прикрывая его и крепко держа святой меч перед собой. Этому недоумку давно нужно преподать урок, слишком много он о себе возомнил. Филипп, раскачиваясь из стороны в сторону, пытался меня запугать и чуть дёргался, словно собирался атаковать.

— Ты так испугался, что уже дрожишь? — я усмехнулась.

— Сама напросилась…

Он бросился вперёд, занося меч справа. Студенты вокруг бросились с криками врассыпную, а я запрыгнула на парту справа от меня, уходя от удара. Филипп не мог призвать больше одного огромного меча, и, как и всегда, этот клинок нёс за собой огромные разрушения. Каменная лестница, ведущая к партам повыше завыла от удара, пошла трещинами. Деревянные парты, по которым пришёлся удар, рассыпались щепками.

Я, пользуясь случаем, прыгнула на парту повыше, оказываясь на уровне груди Филиппа, присела и рубанула его высокую причёску. Короткие волосы упали на пол, а Лайтфулл, взревев, попытался поднять свой меч и обрушить его сверху. Сделав пару шагов назад, заметила позади несколько студентов. Цыкнула и призвала на помощь ещё один клинок, выставила их наперекор.

От удара больно упала на колено, пробила парту и застряла в ней. А Филипп, посмеиваясь, завёл меч, справа собираясь перерубить меня одним ударом. Выставила снова клинки на блок, тупой стороной они неприятно ударили по плечу, зажмурилась и выдохнула. Отпустив клинки и пыталась отвлечь Филиппа частыми и короткими атаками, а сама пыталась выбраться из капкана дерева.

Острые деревяшки легко и с треском разрезали и рвали ткань, а вместе с ней оставляли мелкие царапины на коже. Когда колено и ступня были свободны, я едва успела отпрыгнуть назад, огромный меч пронёсся в сантиметрах от моего лица. Филипп рассмеялся и снова занёс меч надо мной.

Но почему-то замер, я, сделав всего шаг назад, почувствовала, словно оказалась в киселе и не могу больше пошевелиться. Взгляд лихорадочно шарил, вокруг пытаясь понять, что случилось. В дверях стоял ректор, его взгляд почти метал искры в меня и Филиппа. Я зажмурилась, и впервые мои клинки сами опали, а внутри зашевелился червячок сомнения и стыда.

Аудитория заметно пострадала, студенты жались по углам, а Филипп улыбался, так словно он вышел победителем и уже держит мою голову в своих руках. Ты первый начал, и это видели многие, не думай, что тебе всё сойдёт с рук!

– Эмма, боже, как хорошо, что ты в порядке, - я почти повис на ограде, не пытаясь отбиваться от стражи, лишь крепко держался за ворота.

Несколько раз приходил к академии, но она так и не появилась. Иногда Эмма мне буквально мерещилась в толпе, но каждый раз исчезала без следов. И теперь она стояла целая и невредимая на территории академии. Какое счастье, какое облегчение.

Стражники, которые её же привели, упорно пытались оттащить меня и, кажется, теряли терпение. Седой старик смотрел на меня с прищуром, иногда почёсывал свою бороду. Он прогнал назойливого студента, то и дело осматривающего Эмму, но, кажется, совершенно не был настроен гостеприимно.

– Так кто вы?
– после продолжительной паузы повторил Мёбиус.

– А… Я Хаген, авантюрист.

– Прекрасно, и, что вы тут за истерику мне устроили? Пришли за возлюбленной?

Я почувствовал, как кровь прилила к лицу, почти обжигая. В памяти тут же всплыли картинки прошлой ночи, Эмма в ночнушке, даже дыхание сбилось, и я не сразу нашёлся что ответить. Она сбежала из-за недопонимания, и сейчас я должен быть предельно аккуратен. Я не хочу её терять.

– Нет, я, если так можно выразиться, сопровождающий.
– голос неприятно подрагивал, а на спине проступила испарина.

– И что вам нужно?
– Мёбиус скрестил руки на груди и смерил меня крайне неприятным взглядом.

– Я принёс документы, Эммы, - не в силах поднять взгляд, лишь протянул охапку разноцветных листов через ограду

Мёбиус довольный принял документы и стал рассматривать, шуршать листами, а я так и стоял, смотря прямо на свои ноги. Дыхание сбилось, словно рубашка стала резко тесной, неприятно прилипла к спине, отчего разгорячённую кожу раздражал прохладный вечерний ветер.

– Что ж, Эмма, очень рад вас приветствовать, но эту ночь всё равно проведёте в гостевой комнате, - Мёбиус, наконец, отвлёкся от бумаг, - Боюсь, сопровождающий вам лучшей уйти.