Шрифт:
Грохнуло, полыхнуло, и голова монстра окуталась ярким кипящим пламенем.
Кто-то из мунков испуганно вскрикнул. Но никто не бросился наутёк. Из песка потянулись новые острия — они росли прямо под чудищем, пронзая его снова и снова.
Химера завертелась, её хвосты рассекли воздух и ударили по песку справа от нас, взметнув волну песка!
Кого-то из мунков засыпало. Остальные стояли, продолжая трансмутировать песок в стекло. Монстр уже едва мог двигаться — столько в нём было осколков разного размера. Всё вокруг было залито и забрызгано кровью.
А затем тварь, собрав последние силы, рванулась вперёд, не обращая внимания на боль и раны. Она обезумела.
Я едва успел отбежать, чтобы не оказаться раздавленным огромной лапищей, опустившейся в паре метров от меня. Над головой пронеслось истерзанное болтающееся брюхо, покрытое мокрой от крови шерстью. Ещё один бросок позволил мне не оказаться под другой лапой. Извивающиеся хвосты промелькнули в воздухе.
Поднявшись, я увидел, как химера удаляется от нас, припадая на передние лапы.
Из песка выбирались мунки. Кто-то из них пытался поднять другого, хотя тот больше походил на тряпичную куклу.
— Вставай, Дима! — раздался отчаянный голос Георгия.
К ним подбежала Света.
— Помоги! — крикнул парень.
Девочка взглянула на Диму и отшатнулась.
— Он умер! — донеслось до меня.
— Нет, ему можно помочь!
Увязая в песке, я направился к ним. Хватило одного взгляда, чтобы понять, что с Димой кончено: половина его черепа была раздавлена, а из комбинезона торчали обломки рёбер. На кровь густо налип песок.
Родион тоже приблизился. Лицо у него было перекошено нервной гримасой.
— Оставь его! — крикнул он Георгию. — Хватит! Он мёртв!
Георгий застыл, не выпуская тело Димы. Его рот приоткрылся, глаза казались стеклянными. А затем он вдруг выпустил мертвеца и с воплем побежал за химерой.
— Вперёд! — гаркнул Родион. — Её нужно добить!
Он был прав. Пока тварь не сдохнет, испытание не закончится.
Вот только догнать огромного монстра не было никакой возможности. Каждый его шаг равнялся тридцати нашим. К тому же, широкие лапы чудовища не вязли в песке, чего не скажешь о человеческих ногах.
Я даже пытаться не стал. Просто качнул в круг трансмутации побольше энергии — благо, Антивещество выделяло её в неограниченном количестве — и вскипятил песок на пути химеры. Она разогналась достаточно, чтобы не успеть затормозить сразу.
Тварь неслась, оставляя кровавые след и не разбирая пути. Подождав, пока она приблизится к полосе расплавленного кварца, я качнул в трансмутацию всю энергию, какую смог извлечь, разом.
Из земли навстречу монстру вытянулись стеклянные шипы. Химера налетела на них на полном ходу, снесла напрочь, сделала ещё шагов пять, споткнулась, припала на левую сторону, поднялась, пошла боком и вдруг медленно и эпично завалилась на бок!
Оба хвоста забили по песку, поднимая густые тучи пыли.
Мунки издали восторженные вопли. Сквозь тело поверженной твари показались окровавленные шипы, прорастающие прямо сквозь тушу. А затем огромное тело охватил огонь!
Глава 12
Мунки явно вознамерились уничтожить монстра, хотя было очевидно, что это нереально: я отлично помнил, сколько времени требовалось алхимагам, чтобы уничтожить тело подобной твари, убитой в городе. На это уходил не один день кропотливой работы.
Кроме того, у меня на тушу имелись собственные планы. Для отращивания нервной системы требовалась органика, с которой в замке были проблемы, так что я поспешно приблизился к охваченному огнём телу химеры и принялся незаметно вытягивать из него нервные клетки. Требовалось их не так уж много, зато я мог прямо сегодня получить всё, что было необходимо, чтобы завершить процесс построения собственной системы.
— Ты что делаешь? — поинтересовалась Василиса, материализовавшись на моём плече.
— А ты как думаешь? Тырю строительный материал.
— И куда денешь?
— Рассчитывал припрятать в твоём Кармане.
— У меня там что, склад, по-твоему?! — возмутилась лягушка.
— Не волнуйся, много места не займёт. И это ненадолго.
— Всё так и начинается, — проворчал чур, елозя на плече перепончатыми лапами. — А потом глядишь — каждый угол захламлён чьим-то вонючим барахлом!
— Я использую всё в ближайшее время.
— Только в виде огромного исключения. Будешь должен.