— Гримий же умер! — возмутился Остий. Его душечка словно хотел отдубасить Даррена. А вот душечки женщин поглядывали на него с опаской, да и сами тетки выглядели заплаканными.

Я заметила лишь потому, что сама оказалась в похожей ситуации, но реветь не собиралась. Да, поддалась очарованию Даррена, уже предвижу, как Софи будет смеяться. Если узнает, конечно. Но с кем не бывает, верно?

Буду осторожнее.

Тетки, конечно, были постарше и поопытнее и, пожалуй, должны были быть не такими наивными как я, но кто я такая, чтобы их осуждать? Пусть этим занимается Барбара. Если она жива, конечно.

С такими мыслями я собиралась пробежать мимо, не дожидаясь Даррена, который остановился коротко рассказать Остию про его брата, но остановилась.

Ну точно же!

Тетки живут с Остием в одном доме много лет и вряд ли их всерьез могла смутить его любвеобильность или недовольство Барбары. Значит, заплаканные они по какой-то другой причине!

— Даррен! — окликнула я некроманта. Да, я собиралась как следует поругаться с ним и разбить об его голову что-нибудь хрупкое и не очень редкое, но это всё потом. И это «потом» обязательно должно было для нас обоих случиться. — Это не Остий.

Я швырнула в не-Остия лопатку, когда тетки как по команде бросились в стороны. Не потому, что всерьез надеялась остановить лопаткой, просто это было первое, что попало под руку. Пока Гримий уворачивался от лопатки, я нырнула рукой под юбку и ухватила сразу горсть мелких артефактов.

Связывание. Кратковременный сон. Связывание. Холод. Лечилка! Что было, все полетело в Гримия. Я промахнулась лечилкой — попала в одну из теток, да одним связыванием — накрыла липкой паутиной не только Гримия, но и Даррена. Так что оба в результате прилипли к стенам.

— Магией, Белка, магией его бей! — крикнул Даррен, но я покачала головой: никаких подходящих заклинаний я не знала, а убить подозреваемого раньше, чем он во всем признается, мне категорически не хотелось.

Как показало время, лучше бы я его нечаянно пришибла, конечно. Но это было позже, а сейчас я убедилась, что теткам ничего не грозит, причем Власия еще и избавилась от изжоги и нервного тика, и принялась заматывать Гримия уже нормальными веревками.

— Белка, освободи меня, я покажу узлы получше, — Даррен задергался у стены.

— Сам отлипнешь через полчаса, — я уговаривала себя не злиться. Когда я злилась, вечно случалась какая-то ерунда. А я уже по горло сыта призраками этого семейства.

— Белка! — взвыл Даррен. — Этот тип опасен!

— Не опаснее тебя или упыря, — отрезала я. — Кстати, где мой упырь?

— В подвале, — машинально ответил Даррен. — Белка, не злись на меня, ты всё не так поняла!

Судя по появившимся заинтересованным призраком, которые полезли из стен, я всё поняла и правильно и да, я злилась.

— Надо отправить его Звояру, чтобы оплатить мне хотя бы семестр. Или два, — размечталась я вслух, чувствуя, как злость уходит. — А то и весь год!

Ну правда, чего мне злиться? Убийцу я поймала, причем без особых потерь и сложностей, упырь оплатит мне учебу, а Даррен… Я расскажу Софи какая я была дура, мы посмеемся и я, пожалуй, соглашусь выпить того безумного дорогого и такого же безумно сладкого вина, что она привозит из дома. И всё.

Мне надо доучиться еще три года, а потом я отправлюсь к границе королевства и никогда больше не увижу Даррена. А Бриена я последний раз увижу на красную луну. И вся эта дурацкая семейка пропадет из моей жизни.

А три года я как-нибудь вытерплю.

— Вообще-то Бриен как жених может оплатить тебе всю оставшуюся учебу, — произнес Даррен, оставив бесплотные попытки вырваться из моей артефактной ловушки. — Или я. Как насчет того, чтобы я загладил вину?

Шлеп. Щелк. Бах! Любопытные призраки, столпившиеся в коридоре, начали вдруг обретать плотность, цвет, тяжесть — кому как не повезло. Лысый как коленка старикан, смутно похожий на отвратительных братьев Остия и Гримия, застрял в стене и громко верещал. Это я вся пылала от злости и попавшие под волну моей ярости призраки теперь страдали от последствий своего любопытства.

Я чуть было не упустила Гримия, который под шумок хотел гусеницей уползти, запутанный веревками, но успела плюхнуться на него сверху.

— Не смей. Предлагать. Мне. Деньги. — отчеканила я, когда ярость чуть спала от вида застрявшего старикана.

Да и вообще трудно злиться, когда сидишь верхом на гусенице-убийце! Так что я потихоньку успокаивалась.

— Я узнаю, кто его подельники и зачем он всех убил, и навсегда покину ваш дом, — отчеканила я. — Всё как ты хочешь, Даррен.

— Но я не хочу этого! — произнес тот, снова начиная дергаться в ловушке. — Я хочу сказать…