— М-м-м… — Ангелина сделала вид, что задумалась. — Моральное удовлетворение. Радость от наличия Линь-ми. Оказывается, это такая полезная в хозяйстве штука. Не представляю, как я раньше без него обходилась. А ведь это только начало. По большому счету я еще ничего не умею…

“Лапки” Линь сдвинулись на сантиметр ниже и обхватили восхитительную мужскую талию. Глаза Тан Риэля потемнели.

— Риэль? — почти шепот.

— Да? — тихий выдох.

— У меня пальцы затекли. Печать Звездного кролика — не самое удобное переплетение, — сказала Лина и облизала губы. — И пить очень хочется. За ужином я съела много острой пищи. Она возбуждает… Возбуждает жажду.

— О, конечно. Сейчас.

Тан Риэль вскочил с кровати быстрее, чем Лина успела убрать “лапки”. От ощущений она прикрыла веки. Какой же он сильный! Она встряхнула и размяла пальцы, которые действительно затекли.

По пути к столу синтаец сбросил халат. Он налил из кувшина полную чашу воды, но, возвращаясь к кровати, засмотрелся на Ангелину, споткнулся и пролил все на себя.

“Да он издевается. Да быть не может, чтобы он просто так споткнулся!” — думала Лина, разглядывая самую сексуальную картину, которую она только могла себе представить.

Чаша была большой, поэтому воды хватило, чтобы намочить всю нижнюю рубашку Тан Риэля. Белая, влажная ткань подчеркнула выступы тренированных мышц и темные блики сосков. Лине вспомнилась ее домашняя купальня с огромной ванной. Вот чего, то есть кого, в ней не хватало!

С полминуты они разглядывали друг друга. Лине показалось, что Тан Риэль сейчас тоже думал далеко не об энергии Линь. Под его взглядом она прикусила пересохшие губы. Синтаец опомнился и набрал воду заново. Он протянул ей чашу и поддержал ее ладони, как и тогда, в библиотеке.

— При помощи Линь можно высушить одежду, — сказал Тан Риэль, слегка краснея под взглядом Ангелины, который не отрывался от его груди и живота.

— Как это сделать?

— Без печати. Раскрытой ладонью, — ответил Тан Риэль и сел так, чтобы Лине было удобно.

С некоторым сожалением она смотрела, как чудесная энергия удаляет влагу из ткани, и та теряет свою прозрачность. В то же время нарастал восторг: у нее получается, Линь покоряется ей! Когда ткань полностью высохла, Лина почувствовала жуткую усталость. Линь-ми ослабело и почти не чувствовалось.

— Теперь восстановим ядро. Воспользуемся медитацией Космоса. Для этого надо сосредоточиться на Звездном пике. Он находится на макушке…

Они продолжили занятие. Из-за концентрации на Линь мысли Лины вернулись в приличное русло. Когда ядро наконец-то обрело нужную плотность, все, чего ей хотелось — это спать и еще раз спать. Теперь Ангелина понимала, почему Риэль заставил ее сразу переодеться. Сил шевелиться не было. Она рухнула на подушку и сладко потянулась.

— Наставник, я сегодня молодец? — зачем-то спросила Лина.

— Нет.

— Эх. Нельзя задавать вопрос, если не готова услышать ответ. Зря я…

— Лина, ты всегда молодец. Каждую секунду своего существования, — перебил ее Тан Риэль.

Ангелина хотела возразить, но самый прекрасный мужчина во всех мирах погасил в комнате все огни, укрыл ее одеялом и притянул к себе.

— Целитель… — прошептала Лина и заснула, укутанная любящими объятиями.

Астиорэос не понимал, как можно быть таким талантливым и таким бестолковым одновременно! Как можно бросать на целительницу страстные взгляды и ни разу не позвать ее на свидание? Уж на что Витана вечно сосредоточена на работе, но даже она заметила, как Юн Сэян на нее смотрит. Она покрывалась румянцем, как только он появлялся на пороге лечебницы, и сжимала кулаки, когда уходил, молча поклонившись. Астиорэос был готов поспорить на собственные усы, что если свидание не состоится в ближайшие два-три дня, Витана вместе укрепляющей настойки даст Юн Сэяну слабительное. И кто ее за это осудит? Только не Асти. Так… Что же делать, что же делать? Душа сфинкса требовала всеобщей любви и благоденствия, но дело шло к вечеру, а у него не было ни одного подходящего плана на утро. Намеки Юн Сэян не понимал, а давать прямые указания, зная взрывной и обидчивый характер парня, Асти побаивался. Еще замкнется в себе, и лечиться перестанет. Асти потянулся и чихнул: “Пчих!” Уф… Какие заклинания не применяй, книги есть книги. В библиотеке и архиве постоянно стоял специфический запах бумаги, который так обожала Лина.

— Оставим это на завтра, сегодня не успеем, — сказал Даосин.

— Кто сказал, что не успеем? — огрызнулся Юн Сэян и принялся быстро листать отчеты и раскидывать их по разным кучкам. Ему хватало беглого взгляда на описание, чтобы понять, к какому ведомству относится документ и на какую полку он должен отправиться.

— Юн-эр, ты готов работать, не покладая рук, лишь бы наперекор мне поступить, — усмехнулся библиотекарь.

— Я не поступаю тебе наперекор!

— Поступаешь…

— Просто похвали меня и отстань. Вот! Видишь? Все сделано. Где мои конфеты?

Чэнь Даосин рассмеялся и показал на стол, где уже лежали две маленькие конфетки в серых обертках.

И тут Асти понял, что Чэнь Даосин прав. Он никогда не заставлял Ян-Яна работать. Но, если заявлял о невозможности что-либо сделать, тот сам хватался за самые сложные дела. Кажется, у него появился способ все наладить!

Утром, по пути во дворец, Астиорэос принялся воплощать свой план в жизнь:

— Ян-Ян, чуть не забыл. Не вздумай ничего дарить Витане. Мне кажется, у нее появился поклонник. Он может неверно расценить значение твоего подарка, и тогда у них возникнет недопонимание и ссора. Или поблагодари, но тайно. А то мало ли… Надерут тебе уши, чтобы к чужим невестам не подкатывал.