—И продаем мы жилплощадь тоже за комки?

—Да. И если вдруг спрос на нашу площадь сильно вырастет, то это может задрать цену на комки на бирже. Приходится следить за рынком жилплощади в башне. Не только за тем, что мы предлагаем, но и за всем вторичным рынком.

—И весь избыток накопленных комок тратится, в конце концов, на покупку у нас жилплощади?

Министр умиротворённо кивнул, дожевывая последнее пирожное.

—Получается, что мы можем строить новые этажи, продавать их, на вырученные деньги снова строить новые этажи…

—А коммунальные деньги позволяют нам делать это с максимально возможной выгодой, — Алексей довольно сощурился, допивая свой кофе. — Только надо вовремя делать эмиссию или выставлять на продажу новые площади. Два эти рычага позволяют нам прекрасно контролировать оборот и рыночную стоимость комок.

—А если желающих продать у нас жилплощадь станет вдруг больше, чем желающих её купить? Это ведь будет плохо?

Министр поставил пустую чашку на стол:

—Плохо — не то слово. Если такое произойдёт слишком рано и слишком резко, то это будет катастрофа. Крушение всего. Если жилплощадь на вторичном рынке у нас вдруг подешевеет, а мы к этому моменту не наладим тут выгодное производство самых разных вещёй на экспорт, то нам не на что станет содержать башню. Пока что продажа производимой нами на экспорт продукции не окупает содержания башни. Пока мы почти пузырь. Мы живём и продолжаем строительство за счет того, что в целом инвесторы до сих пор верят в нас и покупают нашу жилплощадь активнее, чем продают. Они верят, что мы скоро достроимся, что к нам приедет множество жильцов, что у нас в башне будет удобно и выгодно работать. Их вера надувает наш пузырь. Они покупают у нас площади. За счет этих денег мы дальше строим и благоустраиваем башню. Они видят, что всё в целом идёт хорошо, что их вложения постепенно окупаются. И они продолжают вкладываться. Если вести себя грамотно, этот пузырь ожиданий может поднять нас на самую вершину успеха. А если ошибёмся…

—Что тогда?

—Тогда зависнем с недостроенным неликвидом в который никто не верит. В лучшем случае продадим его по цене, едва превышающей цену бетонного каркаса. А то и дешевле. Но мы все, конечно, очень постараемся, чтобы такого не случилось… Ладно, — Алексей встал с кресла, стряхивая сдобные крошки со своего костюма. — Эмиссию-то хоть подпишешь мне прямо сейчас?

—Нет, — честно ответил Иван. Сперва с Сэмом посоветуюсь. Подумаю. Спасибо за лекцию. Всё, блин, оказывается гораздо сложней, чем я предполагал. В который уже раз.

—Только думай быстрее. Если мы хоть на день задержим зарплату, то подорвём доверие к себе. И доверие работников, и доверие инвесторов.

—А если просто купить комок на бирже за рубли?

—Гораздо рациональнее выпустить эмиссию на сумму недостающих комок. А за эти рубли купить на внешнем рынке чего-то действительно полезного.

—Да. Наверное. — Иван лукаво улыбнулся: — Энергетик, например, денег на ещё одну газовую турбину просит. Прямо сейчас. А то энергии нам уже не хватает. Да и тепла. Где-то у меня тут лежали его расчёты.

—Не ищи. Он и мне их присылал. Если сделать эмиссию, не тратить накопленные рубли и загнать Севтяжстрою платформы, то, может быть и хватит. Ну, может придётся подзанять совсем немного. Завтра с ребятами сядем, посчитаем подробно.

—А если не покупать отделочных материалов для ещё не построенных офисов?

—Да там мелочь вообще. Она ни на что почти не повлияет.

—А если не покупать триста тонн несъедобного корма, который вы впариваете людям вместо еды? — спросил король, вставая с кресла.

—А что эти люди будут есть зимой? Что ты по себе-то судишь? Ты у людей сперва спроси, съедобное оно для них или не съедобное? Они же сами это всё покупают который год! И в больших городах люди сейчас едят то же самое.

—Ладно, — король упрямо наклонил голову. — Я тебя услышал. Буду думать.

—Хорошо, — чуть ли не прошипел министр финансов. — Но решай быстрее. Зарплату людям надо выдавать уже в понедельник. Сейчас четверг. Если сегодня подпишешь эмиссию, то за пятницу мы всё оформим. Если подпишешь в пятницу или позже, то минфину придётся в выходные на работу выходить. Если не подпишешь и в понедельник, то многим в башне придётся зарплату задерживать... Я могу идти?

—Да. Конечно.

***

Иван сидел, развалившись на диванчике и возился с настройками своего церуса. Думать о нарисовавшихся проблемах решительно не хотелось. — На настенном экране кабинета переливался всеми красками подводный мир Красного моря. Сарданапал уже перестал возмущенно мякать и толкаться, смирился с тем, что кроме него на диване отдыхает ещё и человек, и теперь мирно дрых у короля на коленях. Церус был, в целом, почти приручён и настроен, но вставать не хотелось. Из зала опять полились звуки органа.

В приоткрытую дверь постучали.

—Да?

В кабинет вошел Сергей:

—Надо поговорить, — он выразительно изобразил, как нажимает большим пальцем на кнопку, на каком-то устройстве, сжимаемом в руке.

—А… — Иван кивнул. Стараясь не разбудить Сардика сунул руку в карман брюк и нажал кнопку на глушилке. По пёстрым рыбкам Красного моря побежала знакомая рябь помех. — Ну?

Сергей, подкатив компьютерное кресло сел рядом с королём:

—Они послезавтра уезжают из башни. Все трое.