При этом не имеют значения ни титул, ни богатство рода. У каждого аристократа есть такое право, даже если в роду он один-одинёшенек.

Славно.

Немедленно звоню в полицию и прошу предоставить мне разрешение. Мне ожидаемо сообщают, что нужно написать заявление, которое будет рассмотрено в течение трёх суток.

Ненавижу бюрократию.

Быстренько пишу заявление. Нахожу в мамином сейфе свою личную печать. Прошлый Александр получил её на шестнадцатилетие. Заверяю документ и вызываю курьера, чтобы отвёз в ближайшее управление полиции.

После этого опять звоню Вадиму и прошу посодействовать, чтобы заявление приняли как можно скорее. Тот прямо говорит, что просто так подобные вопросы не решаются.

М-м, коррупция. Даже в этом мире она есть. Ничего удивительного, конечно, она есть везде.

— Не проблема, Вадим Сергеевич. Но, надеюсь, вы понимаете, в каком я сейчас цейтноте. Слово чести, что отблагодарю вас и ваших знакомых за потраченное время.

— Я тебя услышал, Александр. Хорошо, позвоню кому надо.

— Большое спасибо.

Отлично. Здесь процесс запущен, остаётся только подождать.

Продолжим.

Скачиваю присланные мне образцы претензий, должным образом их заполняю и начинаю рассылать в официальные СМИ. Слать претензии анонимным каналам в соцсетях — зря тратить время.

Отправив документ, сразу же звоню в редакцию. Максимально грозным тоном сообщаю, что наш род вот-вот получит разрешение на собственное следствие. А наша служба безопасности работает жёстко. Не забываю намекать, что к делу собираются подключиться силы Грозиных.

На кого-то мои страшные обещания действуют сразу, и статьи удаляют. Другие не столь пугливы. Отвечают, мол, подавайте в суд.

Ха, так я же подам. Мне не трудно. Пусть это и затянется на несколько месяцев — я готов подождать. Бесчестные журналюги всё равно будут наказаны.

Роман наконец-то присылает ссылку на группу. Захожу туда и вижу десятки объявлений от специалистов по информационной безопасности.

Пробивать каждого из них тупо некогда. Бегло просматриваю страницы нескольких топов и останавливаю выбор на мужчине по имени Иван.

За услуги он берёт немало. Проведение кампании по отражению атаки стоит сто тысяч рублей. С другой стороны, это не так уж и много. Всё-таки один человек будет работать, а не целое агентство, как у этого Романа.

Хорошо, что Жаров подкинул мне сегодня деньжат. Оплатить услуги спеца могу без проблем.

— Аванс получил, ваше сиятельство, — говорит по телефону Иван. Голос у него тонкий, как у девушки, хотя на фото в профиле мужик лет сорока. — Прямо сейчас запущу своих ботов в комментарии. От вас требуется подготовить опровергающие материалы. Я их разошлю партнёрам, у них большая сеть групп в Цифровом Царстве и других сетях.

— Прекрасно, Иван. Я сумел добиться удаления нескольких статей. Могу скинуть вам скриншоты страниц до и после. Это поможет?

— Конечно. Подтвердит, что мы бьёмся за правду.

— Тогда сейчас скину.

Не успеваю положить трубку, как мне звонит мама. Собираюсь порадовать её тем, что мы успешно начали контратаку. Но в трубке раздаётся почти истерический вопль:

— Саша! Эти сволочи не останавливаются!

— Спокойно, пожалуйста. Они выложили что-то ещё?

— Да! И это уже переходит все границы!

Мама присылает мне ссылку. Перехожу по ней и понимаю, что война только начинается, а противник открыл против нас второй фронт.

Глава 11

— «Астетика» — один из худших бутиков в Москве. А может, и худший! Вообще не понимаю, как он до сих пор не закрылся! Продавцы ужасные, не обращают внимания на посетителей. А если обращают, то хамят. Сервис вообще на нуле!

В кадре — какая-то женщина. Она стильно одета и убедительно говорит. Поставленный голос, уместные жесты, свободное поведение перед камерой. Явно актриса.

И хотя всё снято якобы в квартире, меня не обманешь. В прошлой жизни доводилось работать с видео и участвовать в съёмках самому. Я вижу, что поставлены дополнительные источники света.

Словом, нет сомнений, что этот отзыв на мамин магазин — срежиссированная фальшивка. Я и так не сомневался, конечно. Но, посмотрев немного, только убедился.

— Грубые продавцы это ещё полбеды, — продолжает женщина. — Если бы одежда была хорошего качества. Но увы, в Астетике продают ужасные, низкосортные вещи. Вот, смотрите!