Я не стал ничего отвечать, активировал змеиный удар и, окутав левую кисть духовной энергией, ударил ему в район сердца. Пальцы дёрнуло болью, но я смог пробить слой кожаной брони и погрузил их в его тело до второй фаланги.

Толкнув умирающего стражника вперёд, я последовал за ним и, когда он врезался в ещё одного, выбил тому оба глаза. Когда ослеплённый мной стражник заорал от боли и выронил оружие, я схватил его за голову и ударил об каменную стену.

Звякнуло.

Я наклонился над ослеплённым стражником и снял с его пояса ключи. Больше охраны не было, и я, повозившись немного, подбирая нужный ключ, открыл, наконец-то, дверь, где должны были содержаться те самые московские шпионы.

И они там были. Прикованные к стене цепями, они представляли собой жалкое зрелище. Грязные, израненные, у некоторых раздроблены пальцы на руках, у кого-то на ногах. У троих не было ушей, лица многих были заплывшими, словно их долго и усердно били.

Но при этом, когда скрипнула и открылась дверь, в глазах многих я заметил не обречённость и страх, а ярость и ненависть к своим мучителям.

Камера тут была намного больше нашей, и на цепи сидело порядка тридцати человек. Я пробежался по ним взглядом ещё раз и облегчённо вздохнул, когда разглядел Тимофея и ещё нескольких пластунов, среди которых был и наш главный, имени которого я так и не узнал.

— Соскучились, наёмники? — усмехнулся я, бросаясь с ключами к Тимофею и пытаясь подобрать подходящий, чтобы снять оковы.

— Ян? — с удивлением прохрипел он, словно не веря тому, что видел перед собой. Точнее, кого.

— Да, надо поспешить, Макс должен был…

Удивление и надежда в глазах Тимофея сменились на страх, когда он посмотрел куда-то за моё плечо. Одновременно с этим, я услышал шарканье и тихое, но какое-то безумное хихиканье.

Я резко обернулся, бросив ключи в грудь Тимофея, и увидел низенького, сухого типа, в кожаном фартуке, запачканном чем-то тёмным. Вероятно, кровью.

Один из тех самых дознавателей, про которых говорили голоса за дверью? Но что с ним? Он выглядит так, словно у него не всё в порядке с головой. Иначе, с чего бы ему так мерзко хихикать? Да ещё этот безумный взгляд…

От него потянуло духом, и я даже успел разглядеть какую-то фигуру над его головой, но в следующее мгновение всё пропало. И духовное зрение. И покров, которым я автоматически окутал руки, голову и грудь. И что-то ещё…

— Инь, в чём дело? — я мысленно обратился к своему духу, но он не ответил.

Он словно тоже… пропал.

Глава 10

Что-то блокировало мои духовные силы. Но что? Когда я зашёл сюда, всё было нормально. Дело в дознавателе? Но я никогда не слышал о том, чтобы кто-то умел блокировать или подавлять возможности других.

Или…

Стараясь не показывать вида, внутри я проклинал себя за глупость. Стоило догадаться, что людей, у которых есть духи, могут держать в особых камерах. И я должен был сразу предположить такой вариант событий. Не зря этот придурковатый дознаватель стоит в проходе и не заходит внутрь.

Понимая, что моё время истекает, я рванул в сторону выхода, намереваясь снести помеху, в лице хихикающего мясника. Я чувствовал, как мои мышцы напитывают остатки духа, который стремительно вытягивается вовне.

Дознаватель перестал хихикать и с интересом смотрел в мою сторону. Духовного зрения у меня временно не было, но по его движениям, позе, да и просто взгляду я понял, что он активировал покров. А это означало лишь то, что я не смогу не то что нанести ему какой-то значимый урон, а просто сдвинуть с места. Поэтому, надо действовать хитрее.

В метре от своего противника, я дёрнулся вниз, чтобы он подумал, что я хочу прошмыгнуть у него в ногах. Когда он попытался меня перехватить, я сильно оттолкнулся от пола и прыгнул в сторону и вверх. Уже в прыжке я вцепился в него руками и протолкнул себя в коридор, чувствуя, что обдираю спину о косяк.

Он развернулся следом за мной и даже успел ткнуть пальцами, пробив мне своими ногтями кожу на боку. Я не обратил внимания на эти царапины, с радостью ощущая, как энергия снова возвращается в моё тело.

«Догадался! — раздался в голове радостный голос Иня, в котором можно было расслышать остатки страха. — Держись. Я постараюсь разобраться с его духом раньше, чем подействует яд».

Какой ещё яд? Откуда ему взяться? Если только…

Я прижал левую руку к правому боку, чувствуя, как лёгкое онемение, на которое я в горячке боя даже не обратил внимание, распространяется всё дальше.

Дознаватель склонил голову к правому плечу и с интересом меня разглядывал, словно я какая-то диковинная зверушка. В его глазах не было ни капли страха или даже опасения. Только какой-то болезненный интерес. Обычно так смотрят дети, когда кидают горящую палочку в муравейник.