— Очень разумное предложение, — кивнула молодая женщина и поморщилась, откидывая грязный колтун волос за ухо. — Только в «Фишер-Дом» мы не пойдём. Там много русских, и наверняка, среди них есть агенты вашего отца, принц. В «Уайт-Маунтине» мне будет спокойнее.

— Как вам угодно, — я пожимаю плечами и замолкаю. Говорить больше не о чем. Беспокоит меня, как князь Мамонов станет выкручиваться. Ведь Арабелла догадалась, что за артефакт мы похитили из-под носа даже не аборигенов, а Меллонов. И может разыграть эту карту. Зачем ей такая мелочь как движки? На кону большой приз, и американка, кажется, собралась рискнуть его взять.

Как бы поступил отец на моём месте? Чем больше я думал, тем меньше всего нравился ответ. Только он был единственно верным в сложившейся ситуации. Арабелла должна умереть. Эта женщина, славящаяся своей устремлённостью к цели, подошла к той границе, где её знания принесут большие проблемы двум кланам, если не трём. Если папаня не согласится на условия Стингрей, она всё расскажет Меллонам. Возникнет конфликт, в который вмешаются Мстиславские. Американские кланы не останутся в стороне. Это что же, война?

До самой фактории я не проронил ни слова. К вечеру мы дошли до какого покосившегося сарайчика на берегу реки, Арабелла по рации вызвала моторную лодку, и мы в два рейса перебрались на другую сторону, где раскинулся рабочий посёлок. Шершень со своими пилотами тщательно охраняли нас, как будто мы могли убежать. Паналык стал ныть, чтобы его отпустили, он всего лишь проводник.

Арабеллу встречали несколько человек, среди которых выделялся приземистый мужчина в кожаной куртке и значком шерифа на груди. Звали его Грегори. Он с любопытством оглядел разношёрстную компанию, состоявшую из четверки бронированных пилотов, команду потрёпанных долгим путешествием по лесотундре друзей мисс Стингрей и нашу троицу. Стяжки, кстати, Арабелла приказал срезать, но даже без этого мы выглядели колоритно: молодой коюкон, азиат и белый парень.

— Где вы подобрали этих ребят? — добродушно спросил шериф, махнув рукой, чтобы его помощники спрятали пистолеты в кобуры.

— Заблудились в ста милях от Шактулика, — улыбнулась Арабелла. — Случайно на них наткнулись, оказали помощь. Я им, откровенно говоря, не доверяю, поэтому попрошу вас, шериф, закрыть их на ночь в надёжном месте.

— Браконьеры? — насторожился Грегори, цепко осматривая нас. — Эй, парень, ты с какой деревни?

— Анквик, — откликнулся Паналык.

— Там же шаман Кытугйин живёт? Верно? — шериф почему-то обрадовался.

— Рядом с нами, — уточнил проводник.

— А не те ли это люди, за которыми вы припёрлись за пару тысяч миль? — Грегори с хитрецой посмотрел на молчащую Арабеллу. Что ж, ему хватило пары минут, чтобы понять расклады. Соображает.

— Шериф, вам лучше не задавать таких вопросов, чтобы не сердить Пирса Меллона, — устало произнесла она. — Найдите подходящее место для гостей, а я хочу, наконец, принять ванну и выспаться.

— У меня нет людей для охраны, — тут же выкрутился шериф.

— Не переживайте, будем сами за ними присматривать. В гостинице есть места для нас?

— Найдём.

— А где, кстати, Пирс?

— Уехал три дня назад в «Мэрис Иглу». Сказал, что нет времени ждать вас. Может, вас медведи сожрали.

Грегори хохотнул незамысловатой шутке. Арабелла выругалась себе под нос, но продолжать разговор не стала.

Нас троих поместили в каком-то металлическом гараже на окраине фактории. Рядом находились несколько дощатых домиков, в которых горел свет, играла музыка, откуда-то доносился женский смех. Две пересекающиеся улицы освещались фонарями, было довольно светло. Чтобы мы ночью не замёрзли, Грегори распорядился принести одеяла. Позже две сухопарых индианки принесли ужин в термосах. Паналык быстро перекинулся с ними несколькими фразами, после чего повеселел.

— Что ты им сказал? — пристал я к парню.

— Просил передать весточку домой, — Паналык жадно накинулся на дымящуюся кашу с мясом. — Живой пришёл. Кытугйин должен знать, что вы забрали то, за чем пришли.

— Смотри, как бы шерифу не побежали доложить, — с сомнением проговорил я.

— Нет, они не побегут. Шамана боятся, — уверенно ответил парень. — Думаю, завтра нас выпустят.

— А ты сам будешь молчать?

Видимо, в моём голосе Паналык услышал нечто такое, отчего он замер и качнул головой:

— Паналык не болтун. Зря ты так обо мне думаешь.

Я таким оптимизмом не страдал. Больше всего меня беспокоила мысль, каким образом дать понять отцу о догадке Арабеллы. Она с ним обязательно свяжется на днях и станет диктовать свои условия, шантажируя артефактом. Вот если бы князь Мамонов первым узнал, что я жив и нахожусь в её цепких женских лапках, то выстроил бы стратегию переговоров загодя.

Громыхнула гаражная дверь, в проёме появилась кряжистая фигура.

— Эй, русский принц, пошли. Госпожа Стингрей желает с тобой разговаривать, — я узнал голос Шершня.