— То есть это сделали из лагеря? — растерянно пробормотал граф.

— Конечно. Из лагеря и кто-то очень сильный, кто там спокойно, не вызывая вопросов, перемещается. Вы вообще давно знаете Владимира Степановича? Какие у вас с ним отношения? — Капитан достал бланк. — И вот это уже вопросы для протокола. И да, пока мы будем разговаривать, моим людям нужно обыскать дом, особенно те места, где часто бывал ваш подчинённый. Надеюсь, вы не будете возражать?

Довольно быстро мне стало скучно следить за тем, что происходит в усадьбе, и я ещё раз осмотрел её окрестности.

Мда. Гадёныш подготовился хорошо. Куча оружия, включая ящики с гранатами и крупнокалиберные пулемёты. А в его гараже, кроме броневиков, стояли ещё и три огромные похожие на смесь танка и бульдозера машины, предназначенные для того, чтобы проламывать даже укреплённые стены.

О! А это что?

Я увидел суетящихся людей и быстро подлетел к ним. А! А вот и ещё один весомый аргументик в будущих переговорах. Запрещённые гранатомёты в количестве трёх штук. И люди Воронцова в преддверии обыска их тщательно прячут. Прекрасно!

— Дмитрий Николаевич! — В стекло машины постучали. — Не спите?

Я открыл глаза и увидел Костю.

— Просто отдыхал, — сказал я, вылезая на улицу. — Что-то случилось?

— Просто хотел сказать, что мы уезжаем, — сообщил майор. — Полиция уже вызвала подкрепление. Так что они здесь на всю ночь, а у нас свои дела.

— Хорошо. — Я протянул руку. — Спасибо за поддержку!

— Да чего там, мудаки должны отвечать за свои дела, пусть даже они их не успели совершить. — Он крепко пожал мне ладонь. — Кстати, ты там, когда с главным мудаком будешь торговаться, не мелочись. У тебя сейчас в руках очень весомые аргументы.

— Разумеется! Пока. На связи.

— До встречи!

Майор ушёл, а я ещё с минуту подышал свежим воздухом победы и залез в машину.

Победа победой, но Костя прав, мне предстоял самый важный разговор, и из него следовало выжать максимум.

Понятно, что я мог отдать запись следователям и тем самым устроить Воронцовым по-настоящему весёлую жизнь. Но это было нерационально и опасно. Во-первых, у меня бы спросили имена несуществующих подкупленных людей в усадьбе. И вообще, начала бы раскручиваться ненужная мне ветвь, в которой я принимал активное участие в произошедшем, мне же по целой куче причин хотелось остаться в тени.

Во-вторых, даже если случится чудо и суд пройдёт удачно: никто никого не подкупит, меня как свидетеля не устранят, а Воронцовых осудят за умышленное провоцирование конфликта, мне от этого ничего кроме морального удовлетворения не перепадёт. А я люблю материальное удовлетворение.

И желательно большое.

— Катенька, давай! — крикнула Клава.

— Давай! Давай! Давай! — хором поддержали её облепившие верхнюю часть ограды люди. Они стояли на помосте так плотно, что некоторые из них чудом не падали.

«Ничего, у нас лекари есть, — подумала Катя. — Зато нашу очередную победу увидят почти все».

Она вздохнула, с трудом удержалась, чтобы не поплевать на надетые на руки перчатки, и, вздохнув, взялась за вентиль.

— Давай! Давай! Давай!

Чтобы сдвинуть вентиль с места, Кате пришлось приложить немного усилий, зато потом он пошёл как по маслу.

— Сюда, быстрее! — снова крикнула Клава и подвинулась, освобождая место.

— Катя рванула к лестнице и взлетела по ней на ограду.

— Пошла, пошла! — закричали со всех сторон.

— Ура!!!

Крики били по ушам, но внезапно Катя осознала, что тоже вместе со всеми кричит «Ура», машет рукой, а её кожу покрыли мурашки.

А за оградой уже практически полностью засаженное поле будто взорвалось — это во все стороны брызнула вода.

«Первая ветка Савинского водопровода официально запущена, — подумала девушка. — И это во многом моя заслуга!»

— Умница, Катюша! — Будто прочитав её мысли, Клава прижала её к пышной груди. — А теперь пойдём!

— Куда? — удивлённо спросила Катя.

Она не хотела никуда идти и не могла отвести взгляда от расположенных во много рядов на одинаковом расстоянии друг от друга гипнотизирующих фонтанчиков.

— Пойдём, пойдём, насмотришься ещё. — Клава настойчиво подтолкнула её к лестнице.

— И куда? — спустившись, спросила Катя.

— Как куда? — подмигнула ей женщина. — Не только же сюда мы воду провели.

— Точно!

Фонтанчики мигом вылетели у девушки из головы, и их место заняли лейки в душевой. Да, это пока общественный, но, блин, самый настоящий душ! И места в нём ограничены.