Мне пришлось приложить усилия, чтобы не засмеяться и не выдать друга. Хотя, думаю, почти все понимали, что на самом деле всё было несколько… прозаичнее.

Закончив, Алексей уселся обратно. Пока говорил, успел встать и едва не вскочил на стол.

Он выдохнул, опустошил кубок с мёдом и залихватски вытер губы рукавом, окончательно поправ тем самым все нормы имперского этикета.

Но отдав честь старым-добрым традициям Севера.

— Теперь понятно, почему Бастрак сидит…

Яна прервал возглас Ярополка Злобина. Боярин встал, держа кубок над собой, и объявил:

— А не пора ли нашим молодым показать свою удаль? Не возражаешь, Владимир Всеславович?

Владимир встал. Тоже держа кубок и — что удивило меня больше всего — улыбаясь.

— Не возражаю! — воскликнул он.

Главы родов громко ударились кубками и осушили их.

Это означало, что нам пора заканчивать трапезу. Хорошо я хоть успел доесть свинину.

Потому что нас выгоняли во двор.

?-?----??----?-?

Не знаю, из-за холода ли или просто в поисках веселья, но на Севере всякая трапеза сопровождалась не только музыкой, едой и попойкой, но и удалецкими соревнованиями между молодыми людьми.

Которые зачастую перерастали в драку, по правде говоря. Но в этот раз, судя по всему, до такого не дойдёт.

Потомки, надо сказать, сделали вполне разумные изменения в перечень забав на пире и внесли драки в список обязательных мероприятий. В виде поединков и состязаний «стенка на стенку».

— Тяните жребий, — проворчал Мудр, которого подрядили устраивать зрелище.

Во двор вывалились все. И бояре, и их жёны. Прочие участники пира быстро поставили столы кругом, очерчивая место для состязаний.

Первым вызвался Ратибор.

Он так рьяно шагнул к Мудру, что посторонились даже парни из Нелидовых.

Мешков с жетонами было два. Ярополк пожелал устроить соревнования между родами, и Ратибор, как старший из молодёжи Нелидовых, показывал пример.

Правда, он то и дело кидал взгляды в сторону Назара Злобина, старшего сына Ярополка. Как поведал Алексей, они состояли в одной сотне.

— Ратибор слабее, — хмуро буркнул Алексей. — говорят, Назар уже достиг Серебряной стадии.

— Тогда у него крайне мало шансов.

— У других их вообще нет.

Поединки будут между боярскими сыновьями основных ветвей, а в состязаниях свою удаль смогут показать все остальные. Только вот число участников со стороны Злобиных оказалось вдвое больше. У Владимира с Владилавом было четверо сыновей. Ратибор, Воймир, Вратислав и Яромир. А у соперников набралось восемь человек. Поэтому были вызваны Алексей, Архип, Наслав и я.

Первые трое принадлежали второстепенным ветвям рода. У Игоря Вячеславовича был ещё сын Демьян, но он всё ещё находился в походе, патрулируя границу.

А вот меня, похоже, пожелали увидеть Злобины. Владислав уже хотел подозвать Вадима, но Ярополк указал в мою сторону.

— Последний жребий, — сказал Мудр, доставая камешек и протягивая мне.

Я повертел его в руках и ухмыльнулся.

— Значит, мне достался ты, Лют Бастрак! — Ян подошёл и положил мне на плечо руку. — Я хоть Пардусом ещё не сравнюсь, но в ловушку меня загнать не получится, так и знай.

— Учту, — кивнул ему в ответ.

А сам начал раздумывать, как достойно провести поединок. Ян уже развился до Бронзы, хотя и не достиг высокой ступени. А я до сих пор не мог прорваться через границу.

Но вдруг меня потянули в сторону.

— Лют, скорее! — послышался голос Анны.

— А, чего?!

Хрупкая на вид девушка с удивительной силой повела меня через толпу. Мы остановились вдалеке от людей, у конюшен. Анна взволнованно осмотрелась, убедилась, что никто нас не преследовал, и только затем объяснила, в чём дело.

— Лют, тебе нужно быть осторожнее!

— Что случилось, Аня?

Она чуть смутилась из-за уменьшительной формы своего имени, но продолжила:

— Я перевела только те страницы, что ты мне дал. Ты записывал, где прятал свои находки, Лют. Тайники.

Ух ты ж. Алексей говорил, что Лют увлекался истинной историей Светозара, то есть меня. И собирал артефакты, связанные со Старой империей. А когда его прижали, начал прятать находки.

Но по глазам девушки я понял, что это не всё.

— Рассказывай, Аня. Дело не только в тайниках.

Девушка явно боролась сама с собой, размышляя, стоит ли ей говорить. Прежняя репутация Люта всё ещё оставляла отпечаток на восприятии меня людьми, но последние мои подвиги заставили всех пересмотреть отношение.