Мой взгляд снова переместился на Чейза, когда вокруг него заклубился дым и он начал поправлять свои причиндалы в черных плавках. В последнее время он прилагал немало усилий, чтобы вывести меня из себя, и пришло время сгладить напряжение, нарастающее между нами. Я был чертовски строгим боссом, но при этом старался быть и справедливым. Если ему нужно было принимать больше решений, чтобы унять это беспокойство в себе, то мне нужно было приспособиться к этому. Он и Джей-Джей были единственными людьми в мире, которым я что-либо спускал с рук, когда речь заходила о том, чтобы быть лидером команды «Арлекин». Я ни от кого не принимал указаний; я отдавал приказы, и если к ним не прислушивались, то это имело последствия. Но мои братья были семьей, поэтому мне пришлось годами работать над своей ограниченной способностью идти на компромисс, чтобы удовлетворить их в рамках их ролей ниже меня в иерархии. В конце концов, без них я бы пропал. А я не собирался терять больше членов своей семьи, чем уже потерял. Так что компромисс, возможно, и был сукой, но он был сукой, которую я готов был время от времени трахать ради них.

Я поставил свой протеиновый коктейль и направился к раздвижной двери, выйдя наружу, где солнце осветило мою обнаженную грудь, заставляя блестеть мои татуировки. Я не был покрыт ими, как некоторые Арлекины, я сделал каждую из них, потому что они символизировали важные моменты в моей жизни. Хорошие, плохие, хорошие, которые стали плохими, плохие, которые стали еще хуже. Все это было здесь. Истории, которые умел читать только я, хотя Джей-Джей и Чейз лучше всех справились бы с переводом того, что было запечатлено на моей плоти. Но не полностью. Некоторые из моих отметин были секретом. И только одна девушка в мире знала их значение. Даже несмотря на то, что ее больше никогда не будет рядом, чтобы увидеть их.

— Эй, братишка, — окликнул я Чейза, и он сдвинул свои авиаторы Ray-Ban на голову, взъерошив свои темные кудри. Его сильно загорелая грудь блестела от масла для загара с фактором защиты 30, подчеркивая его пресс еще больше, чем обычно, а татуировки на руках выглядели так, будто их вылили на него.

Он поднялся на ноги, осушив ром с колой одним большим глотком, прежде чем поставить стакан. — Хочешь поплавать со мной, Фокси? — Он бросился ко мне, схватил за руку и попытался потащить к бассейну. Ублюдок определенно был навеселе.

Я ухмыльнулся, поборолся с ним мгновение, а затем отпихнул его и провел костяшками пальцев по его щеке. — Нам нужно спланировать работу. Я подумал, что на этот раз ты можешь выбрать цель. — Я улыбнулся, сложив руки на груди, и его брови изогнулись дугой.

— О да? — спросил он.

— У нас есть список целей. — Я пожал плечами. — На твой выбор.

Он ухмыльнулся, хлопнув меня по плечу, когда мы направились обратно внутрь, и взял все записи, которые я разложил на стойке.

Я указал на имевшийся у нас список возможных целей. Клуб Джей-Джея привлекал людей, которые легко делились с ним своими секретами, особенно когда он заставлял их кончать за хорошую цену, так что таким образом мы часто получали наводоки. Но я всегда следил за тем, чтобы наша команда тоже прислушивалась к возможностям, и в этом месяце у меня было несколько собственных наводок.

— Джей-Джей обхаживает дочь нефтяного магната из Техаса. Они собираются приехать в город через несколько недель, и ходят слухи, что они покупают недвижимость на берегу океана. Они уже сделали несколько заказов на произведения искусства стоимостью до десяти тысяч за штуку.

— Не-а. — Чейз пренебрежительно махнул на меня рукой, и меня охватил гнев, но я сдержался. — Слишком скучно.

— Не стоит пренебрегать легкой работой ради острых ощущений, — прорычал я, хмуро глядя на него, когда он облокотился на столешницу, просматривая список и крутя один из кожаных браслетов на запястье. — Мы могли бы заработать на произведениях искусства. Я знаю парня, который может продать это дерьмо за пару недель.

— Ну, ты сказал, что я могу выбрать, Фокс, так я выбираю или нет? — Он посмотрел на меня обвиняющими голубыми глазами, и я поборол в себе желание навязать ему эту идею.

— Валяй, — сказал я, и он широко улыбнулся, снова просматривая список, прежде чем указать на один из пунктов. — Паром? — спросил он, пытаясь получить больше информации о работе.

— Через три недели от пристани отойдет паром, который, по слухам, доставит партию часов Cartier на остров Баллена.

— Сколько? — нетерпеливо спросил он, и я ухмыльнулся.

— Восемьдесят штук.

— Ууу, блядь! — закричал он, забравшись на кухонный остров и пиная босыми ногами бумаги.

— Чейз! — рявкнул я, и он, ухмыляясь, лег передо мной.

— Я хочу заняться паромом.

— Да, я вижу, — сказал я, ухмыляясь, и легонько шлепнул его по щеке. — Проблема в том, что работа на пароме связана с большим риском.

— Я люблю риск, — жадно промурлыкал он.

— Да, но из-за риска люди гибнут, — предупредил я, серьезно понизив голос, глядя на друга сверху вниз. — А я не люблю рисковать без необходимости.

Он перевернулся на спину, и от масла на его коже некоторые из моих заметок прилипли к его телу, и я столкнул его с края островка, заставив его выругаться, прежде чем он с шумом приземлился на пол навзничь. Я наклонился, забирая у него свои записи и бросая их обратно на стойку с мрачной улыбкой. Их все равно нужно будет сжечь, так что я ими не дорожил.

— Но, — сказал я дразняще, ставя свою босую ногу ему на грудь, чтобы помешать ему встать. — Если мы все правильно спланируем, я уверен, мы сможем снизить риски.