Зеленый свет.

Забегаю в помещение и вижу своих подруг, они направляются в мою сторону. Я снимаю шлем и девчонки замирают.

Их переодели в бордовые мантии. Они готовы. Их забирают.

Не делайте этого.

— Маша? — Саша удивлена больше всех, — нам сказали, что ты улетела.

— Я вернулась, сбежала. Не соглашайтесь. Вступать в сестринство опасно. Я все узнала.

— А какой вариант? — Спрашивает Лика, — лучших вариантов пока не было. Нам обещают дом, еду и работу. Меня все устраивает.

— Сестер Гхи для чего-то используют, мне не удалось точно узнать для чего, но они теряют свой облик, становятся одинаковыми внешне и теряют волю. Единственное их желание — это служить сестринству.

— Ты не должна нести ответственность за нас, — говорит Лика, — а потом подходит ко мне, мягко обнимает за плечи, — мы сделали свой выбор.

— Вы не понимаете…

— Это ты не понимаешь.

Лика отходит в сторону и идет выходу, за ней идет Вита и Лена.

— Прости, — Саша обнимает меня, а затем шепчет на ухо, — так будет лучше для нас всех. Ты старалась. Я тебе за это благодарна, как и остальные девочки.

Я стою раскрыв рот и смотрю как они уходят.

Не могу поверить своим глазам, они даже не стали ничего слушать. Просто ушли.

Дверь закрывается, а я все еще не могу двинуться с места.

Надеваю шлем и выбегаю на улицу, вижу, как девочки уже садятся в капсулу. Я бросаюсь к ним, но тут слышу голос Ёжи:

— Беги! Быстро! Ты сделала все что могла!

Я поворачиваю и бегу со всех ног. Слёзы застилают глаза.

Я не могу понять, что именно сделала не так. Почему они выбрали сестринство? Даже когда я начала рассказывать, как это опасно, они не стали меня слушать, не задали никаких вопросов, просто ушли.

Я не понимаю.

Я продолжаю бежать по узким улочкам. Снова понимаю, что заблудилась и не имею представления, где именно нахожусь. Всхлипываю, слезы продолжают течь, но я боюсь снять шлем.

В моей голове возникает мысль о том, почему девчонки здесь так хорошо видели. Им не понадобился шлем или другая защита от трех солнц.

Когда они садились в капсулу, я видела, что они только накинули капюшон мантии на голову и все.

Но я не успеваю об этом подумать, как Ёжи снова говорит со мной.

— Сейчас поворачивай направо. Да, сейчас.

Я поворачиваю направо, слушаюсь. Мне больше ничего не остается. У меня была одна цель — вернуться на Триумф и помочь своим подругам. Но теперь я даже не знаю, что делать.

— Теперь налево.

Я сворачиваю.

— У здания будет люк, он находится в земле, заходи туда.

Пробегаю несколько метров, смотрю по сторонам. Замечаю нечто наподобие люка. Людей и других существ нигде нет.

Я открываю дверь на себя и начинаю быстро спускаться.

— Постой, запри дверь. Ты заперла дверь за собой?

— Нет.

Я всхлипываю. Возвращаюсь, закрываю дверь, снова всхлипываю, стягиваю из себя шлем и вешаю его на руку. Быстро вытираю слезы ладонями.

У меня грязные руки, они в песке. Песок попадает в глаза, я начинаю плакать еще сильнее, растираю глаза.

Подземелье темное, я практически ничего не вижу.

— Маша, что с тобой? Ты что, плачешь?

Удивленно спрашивает Ёжи.

— Нет, все нормально, песок в глаза попал.

Продолжаю тереть глаза и только сейчас понимаю, что я иду по узкому темному переходу.

— Быстро иди, не останавливайся, связь сейчас прервется.

На этих словах я больше не слышу голоса Ёжи.

Продолжаю идти вперед, совершенно не понимая, что меня ждет.

Я иду довольно долго, ноги устали, а от узкого и темного коридора мне не по себе. Хочется поскорее подняться на поверхность. Наконец-то я замечаю ступеньки и поднимаюсь наверх.

— Ёжи, ты меня слышишь? Ёжи!

Он не отвечает. Я продолжаю подниматься по ступенькам, надеюсь Ёжи скоро со мной свяжется. На его месте, после моей выходки я бы просто бросила меня в этих подземельях.

Я останавливаюсь. Снова люк.

Медленно открываю дверь. Свет слепит глаза. Надеваю шлем.

— И как девочки ушли без шлемов? — Бормочу себе под нос.

Слезы подступают к глазам. За эти дни я сильно к ним привязалась и почему-то решила, что обязана их защищать.

Но я не обязана, это не так.