Тут наши с лейтенантом взгляды встретились и мы прочли в глазах друг друга одну и ту же мысль.

Если все наши предположения — правда, то можно допустить, что все помещения в части прослушиваются…

Богомилов рассмеялся:

— То же самое подумал?

Я кивнул. Лейтенант расхохотался пуще прежнего:

— Да не волнуйся! Если и услышат, то нас сразу же на помощь привлекут. Как самородков. А скорее всего, до таких тонкостей вряд ли здесь дело дошло… Но все-таки! Если уж мы до этого докумекали, то наш противник…

— Или противники…

— Да. Так неужели они не поняли?

— Кто его знает…

Я хотел было продолжить фразу, но тут меня вновь осенило.

Я замер на мгновенье.

— Слушайте, товарищ лейтенант! Мне кажется, они другое поняли!..

Какого черта Соломатин шастал в резервуарном парке? Что делала там ночная тень?.. Все это объяснимо, если мы предположим: подземелье под нашей частью имеет сложную структуру. Это не просто бетонный бункер, а достаточно разветвленная сень бункеров, коммуникаций, ходов и выходов. Такое своего рода метро. Про запас, на всякий случай.

Должно быть, это откуда-то стало известно противникам. Или же у них возникла такая гипотеза. Видимо, достаточно обоснованная. Они решили ее проверить. Начали осторожные поиски на территории и рядом с ней — можно ведь допустить, что какие-то тоннели «метро» ведут и за пределы части. Что сделано из принципа «пусть будет на всякий случай»… Опять-таки будет не пустым предположение, что «июньский дембель», стоя на шестом посту, засек какую-то мутную движуху, но трухнул, никому не сказал и с облегчением дембельнулся. А потом все же, мучимый чувством долга, решил написать Богомилову. И похоже на то, что наше руководство в лице Романова… возможно, еще кого-то — заподозрило противника в поисках запасных выходов. Теперь полковник, Слепцов плюс сотрудники спецслужб пытаются вести наблюдение за этими выходами, предполагая накрыть кого-либо с поличным… Судя по всему, пока безрезультатно.

А противник, в свою очередь, пытался дезориентировать наших, переводя внимание на внешние воздействия. Но смерть Соломатина изменила расклады. Понятно, что сливщик-то как раз и занимался поисками тайных выходов из «метро»; влип глупо и в большой степени случайно. И устранять его пришлось спешно, с риском раскрыться. Но это был именно тот случай, когда не до жиру, быть бы живу. Нашему «Иксу» пришлось жестко рисковать…

— Будем называть его Икс? — усмехнулся Богомилов.

— Да хоть Зет!

— Нет, все-таки пусть будет Икс. Как его вычислить?

— Ну а кто приносил ту кружку с водой?..

— Да принес-то дежурный по КПП! Клянется, что налил из графина в стакан и все.

— Значит, яд либо в графине был, либо в стакане…

— А туда мог закинуть кто-то, бывший рядом. Логично?

— Да. И в принципе, не такой уж большой круг подозреваемых. А кроме того, ведь и стакан и графин наверняка взяли на экспертизу…

Лейтенант вновь негромко рассмеялся:

— Ты извини, я закурю! Знаешь, мне нравится, как мы перешли на язык органов дознания. Круг подозреваемых, экспертиза… Но в принципе, жизнь ведь заставила! А что, глядишь, так ведь и вывернем на верный путь, а?

— Надеюсь.

На этом наш разговор по существу закончился. Ясно было, что сумму фактов и гипотез на данный момент мы вычерпали. Наши текущие позиции выглядели так.

В части под видом кого-то из высокопоставленных служащих действует вражеский агент. Икс. У него наверняка есть поддержка в городе. И ему удалось завербовать часть служащих. Часть из которых по разным причинам пришлось устранить, но это отдельный вопрос… То есть, действует группа. Естественно, их целью является разветвленное подземелье с чем-то чрезвычайно секретным… В общем, ситуация ясна. Но есть нюанс: этого Икса надо вычислить. Как? Как?!

Вот над этим я и думал, шагая в казарму. Ну как! Буду мысленно рассматривать всех наших служащих сверху вниз. Я ведь уже более или менее присмотрелся к ним, какое-никакое мнение составить могу. А теперь его надо развить, углубить.

Чем больше я об этом думал, тем интереснее — и, разумеется, сложнее — представлялась мне задача. Но ее сложность только раззадоривала меня. Было особенно остро думать о том, насколько мои выводы совпадут с результатами профессионалов. Прямо-таки разжигало душу!

Розжиг пришлось поумерить по возвращению в казарму. Зинкевич сообщил, что завтра меня ожидает наряд по кухне.

Такая нагрузка циклически выпадала на все подразделения. Хоть и был у нас «вечный дневальный» Унгуряну — но его малой мощности, 0,25 лошадиных силы, как ядовито выражался Богомилов, оказывалось недостаточно. Да ведь, надо признать, что он дневалил и по роте, и по кухне, и на хоздворе с коровами возился… И при большей мощности его бы на все это не хватило. Поэтому на подмогу ему отряжали кого-то либо из роты охраны, либо из нашего взвода, либо из пожарной команды.