За столом восседает Антуан. Ест шпроты. без совсем ни с чем. Десяток банок возвышается у окна. Наблюдаю процесс. Берёт банку , тыкает указательным пальцем в середину , крышка с хлопком вдавливается внутрь , ногтем мизинца выковыривает её на стол и приступает к проглатыванию рыбы . минута и готово, следующая банка , настораживает только одно , кушает вилкой . мельхиоровой .Пустую тару сжимает двумя пальцами сосисками и бросает в мусорное ведро рядом со мной . Поэтому мои голубые джинсы покрылись маслеными пятнами. Надо заставить его постирать…

Во внутреннем кармане куртки зашевелился мобильный телефон, трель заполнила воздух кухни. Неандертал оторвался от шпрот, смотрит на меня, притворятся бессмысленно. Лезу в куртку. достаю телефон. Чук, то есть начальник цеха. Принимаю вызов.

– Але….

– Ты где? Время сколько?

– Я в поликлинике, заболел …шею сломал. – если не сейчас, сломают позже, по любому…

– Это серьёзно? Надолго?

Что сказать человеку со сломанной шеей?

– Нет, ничего страшного, но врачи говорят, что пару дней надо полежать в постели, опять же массаж и компрессы…

– Значит сегодня тебя не ждать?

Вдыхаю в лёгкие побольше воздуха, пришла спасительная мысль, что бы вызвал полицию!

Вилка врезается в мойку над головой, как болт из арбалета, зубья утопли в дверце наполовину.

–Не…Сметь! – Антуан встал.

– Нет, на неделю у меня больничный. – в трубку.

–Ну пока. выздоравливай…

–И вам не хворать.

Отбой. Итак, приступим к делу. Вернее, в чём дело и что делать… Кручу головой из стороны в сторону, позвонки похрустывают, не сильно, могло быть и хуже. В проёме появляется долговязая фигура Вовы.

–Мы вас посадили, вы сами упали.-показывает рукой на табурет.

– В чём проблемы? – я.

–Проблемы у вас и большие… Как мы вам уже говорили, вы нам должны. Долг надо вернуть.

– Сколько? – хочу услышать сумму. а там можно что ни будь придумать.

– Вы опять нас неправильно поняли. мы не интересуемся златом. Нам нужна более существенная вещь.

–Какая?

– Жизнь…

Значит говоря Чуку, что мне сломали шею, я не врал.

– Если дело только в жизни, то почему я ещё жив. Вы хотите прочитать мне лекцию, перед тем как четвертовать?

– Вы совершенно ничего не понимаете. Ваша жизнь нам не нужна. Вы взяли себе чужую жизнь.

– Зачем подходил к мальчику? Почему руку брал? – Антуан.

–Стоп ребята, я не святой и не бог чтобы жизнями жонглировать, таких феноменальных особенностей не имею. Более того я котов не могу уговорить в лоток ссать, не то, что там кого, у кого взять…

– Это мы знаем … Почему он вам помог, загадка. Но это не важно. Жизнь теперь находится в ваших руках и её надо проста отдать. Нам.

– Или Вова сделает вам плохо…

Жизнь незнакомого пацана. Это просто сон, пора просыпаться, впрочем, во сне можно и отдать.

– Берите… Это сложный процесс?

–О, абсолютно ничего сложного и болезненного.

– Надо …Просто… Пожать руку Вове.

–И я свободен?

– Как сопля в полёте…– а длинный учится юмору.

–Готов. – протягиваю руку.

Вова, не торопясь стягивает правую перчатку, протягивает руку. Рука как рука. только без кожи. Не знаю снимали ли живьём или сожгли, но не было её. Просто мясо и жёлтые прожилки, не мокрая вяленая. И я должен отдать жизнь пацана этим упырям?! Не дождётесь. Прячу ладонь за спину.

–Накоса выкуси…Не будет ничего. моё есть моё. никому не отдам!

–Вова, пора…– гавкает Антуан.

Долговязый прикасается «балыком» к моей голове. Сон возвращается, возвращается ужас. Руки затряслись, по подбородку потекла слюна. Кто я где я не важно, важен страх, поселившийся в мозге. Но где-то в глубине в подсознании помнится сон, а там всё чётко, скоро всё закончится…

– Не, не а…– шепчу одеревеневшими губами.

Вова убрал руку, зрение фокусируется, размытые очертания приобретают реальные контуры. Тут в открытую форточку врывается хриплый, фальшивый голос: «На три дня, на три дня … Все забудьте про меня…» Парочка замерла как мухи в янтаре.

–Откуда? Зачем? – первым очухался Антуан.

Оба метнулись к окну. вдавили носы в стекло.

Я не долго обдумывал ситуацию, на четвереньках посеменил к выходу из кухни, у коридора, как спринтер с земли. полусогнувшись, рванул на выход. ускоряясь локомотивом поезда. В метре от моего носа уже маячил, развороченный проём входной двери. Натыкаюсь со всего маху на чёрный силуэт. сбиваю и валюсь сверху.

– Ганс, вы шапочку забыли …– синие глаза перед моим лицом, улыбается в правой руке моя вязаная шапка.