Пытаясь выгадать несколько секунд, чтобы придумать аргументы поубедительней, я сделала глоток и чуть не выплюнула его обратно; кофе у Аннетт был на редкость мерзким и настолько крепким, что и мертвого бы поднял.

– Хм-м… Ты же знаешь, ремонт – дело до крайности шумное, а это может быстро довести до стресса. Не говоря уж о постоянно снующих туда-сюда рабочих; вроде как уже не чувствуешь себя дома, верно?

Он недоверчиво фыркнул.

– Странно, мне док почему-то ничего такого не говорил.

– Потому что за те тридцать лет, что он следит за твоим здоровьем, док прекрасно понял, какой ты старый упрямец! – воскликнула Аннетт, закуривая «Мальборо». – А я считаю, что он прав, никому неохота каждое утро натыкаться на тебя, валяющегося всеми четырьмя копытами кверху.

– Это была просто минутная дурнота, не стоит делать из мухи слона.

Его беспечный вид заставил меня закатить глаза.

– Если бы Ненетт не оказалась рядом, все могло бы кончиться куда печальней – надеюсь, ты и сам это понимаешь. Кстати, а что именно произошло?

Когда Аннетт около десяти утра позвонила мне, сообщив, что дед только что потерял сознание, я так переполошилась, что бросила трубку и помчалась сюда, не задав ни одного вопроса.

– Сам не знаю, – пробормотал он, уставившись в чашку. – Мне стало жарко, голова закружилась, ну и вот…

– Он был в зимнем саду, перекладывал коробки перед началом ремонта, – вмешалась Аннетт. – Я принесла варенье из красной смородины и нашла его там. Едва успела поздороваться, как он отключился. Словно его удар хватил.

Дед бросил на нее косой взгляд, но возражать не стал. Я воспользовалась этим, чтобы поднажать:

– Вот видишь, доктор не ошибся. Слишком много возни на тебя свалилось, стоит сбавить обороты.

– Да что ж такое, не успеешь постареть, как тебя уже хоронят! – заворчал он. – Ты же не запихнешь меня в одну из этих богаделен, где только смерти ждать, а? Я свою халупу люблю. Может, она и ветхая, зато у нее есть свой характер, как и у меня.

Я положила ладонь ему на запястье.

– Это же только на время, Лулу. И потом, мне не кажется, что мой дом похож на богадельню, «где только смерти ждать».

Тихий ангел пролетел. Морщины на лбу дедушки немного разгладились, когда до него дошел смысл моих слов.

– Погоди, ты хочешь, чтобы я переехал к тебе?

– Я подумала, что это хороший компромисс. Мой дом всего в десяти минутах отсюда, так что сможешь приглядывать за ремонтом, если у тебя возникнет такое желание. Что скажешь?

Не до конца убежденный, он попробовал возразить:

– Хм… Но ты вовсе не обязана это делать. На кой черт тебе вешать себе на шею престарелого деда?

– Или так, или я силой отволоку тебя к себе, – отрубила Аннетт. – Хотя с малышом Тимом тебе было бы куда веселее.

Стоило упомянуть моего сына, которому скоро исполнится десять лет, как лицо Лулу преобразилось. Его голубые глаза заблестели. Эти двое прекрасно ладили, разделяя страсть к бутербродам с паштетом на полдник и к прогулкам по берегу реки.

– Не уверен, что ему так уж понравится, если я буду постоянно торчать у него перед глазами, – все-таки заметил он.

Пришлось выложить последний козырь, который, как я надеялась, ему было нечем крыть:

– Ты уже столько времени обещаешь поучить его садоводству… Мои грядки в плачевном состоянии, сам знаешь. Без тебя мне их никак не довести до ума.

И это было истинной правдой. Я ни на гран не унаследовала «зеленую руку» [3] дедушки, к великому разочарованию Тима, мечтавшего выращивать собственные фрукты и овощи. Каждый раз мои попытки оказывались тщетными.

– А как же Полин? – спросил Лулу. – Разве она не может тебе помочь?

Упоминание подруги, жившей по соседству, вызвало у меня улыбку. Полин часто подшучивала надо мной из-за неудач с огородом, утверждая, что я способна угробить даже искусственное растение, если им обзаведусь.

– У Полин минуты свободной нет, Лулу. Она и так любезно делится со мной овощами, не могу же я просить ее еще и возиться с моими грядками.

– Ладно, – наконец капитулировал он, – похоже, у меня просто нет выбора. Если я и правда смогу заняться садом и огородом, то от меня по крайней мере хоть какой-то толк будет.

Успокоенная Аннетт обняла нас и отправилась к себе. Я предложила дедушке не тянуть и прямо сейчас собрать чемодан.

– Работы начинаются только в четверг, некуда спешить, – для проформы забрюзжал он.