— Хуже! — роняю, — К жене.

— Да ладно тебе? — удивляется Дрюня.

— Видел его рядом с нею. Джипяра с водилой, и сам весь такой из себя, — на меня наплывает волнение, стоит припомнить.

Друг серьёзнеет, ручка в руках совершает манёвр.

— А при каких обстоятельствах видел? — включает он опера.

— Да в кафе! Они мило болтали за столиком, — хмыкаю я раздражённо.

— Так, может быть, это партнёр деловой? — выдвигает он версию.

— Хорошо, если только деловой, — отвечаю задумчиво. Обратно представив момент, когда видел их вместе. Как он и она пили чай.

Андрюха берётся меня остужать:

— Так! Ты давай не кипешуй раньше времени. Я как узнаю, тебя наберу.

Мы прощаемся. Я выхожу из дверей и седлаю свой велик. Без обеда остался. Пускай! Ну, какая еда, когда тут такое?

Я шагал, размышляя, что именно ей скажу, когда поздравлю. Двадцать лет — не пятнадцать! И подарок купил подороже. Серёжки из золота. На каждой по три фианита. Французский замок. Продавщица сказала, шанс потерять их стремится к нулю. Ну и букет, само собой! Розы она не любила. Называла банальными. Я выбрал ромашки. Большие такие, и все разных цветов.

«Виточка, я поздравляю тебя с юбилеем! Прими этот скромный подарок…».

Нет! Глупо звучит. Точно мультяшный герой.

«Вита, ты — смысл моей жизни. Я люблю тебя, Вит…».

Так! Осадил своё эго. Ни слова о любви. Слышишь? Больше ни слова. Это в письмах ты можешь расписывать ей свои чувства. А в жизни, будь добр, сохраняй отстранённость. Ты — друг!

«Итак», — начал я, — «Виталина, Виталя! От души поздравляю тебя. И в знак нашей дружбы дарю эту вещь. Носи с удовольствием!».

Да, вот так будет правильно. Чётко, по делу, без лишних соплей.

Вообще-то она собиралась устроить девичник в «Астории». Много разных подруг, ни единого парня. Но я не планировал там оставаться! Планировал просто прийти и поздравить её. Не могу же оставить такой знаменательный день без внимания? Хотел днём, но Витка была занята. По магазинам ходила, выбирала наряд для своей вечеринки.

Я увидел её со спины и узнал моментально. В зале было накурено, душно. В пелене из табачного дыма, как в таинственном мороке, плыли фигуры танцующих. Пары! Звучал романтичный медляк. Я пожалел, что слегка опоздал. Мог бы сам пригласить. Но она танцевала с другим…

Тот не просто её обнимал. Он ласкал её рыжие волосы, и ладонью почти доставал то, что трогать нельзя.

Я сглотнул. Оценил обстановку. Мало кто мог различить мой утопленный в нишу, прикрытый плащом, силуэт. Народ веселился, все столы были заняты. Мужчины и девушки разных пород. Но я не вдавался в подробности! Мой взгляд был прикован к танцующей паре. Вот уж кто точно не видел вокруг никого, помимо друг друга.

Они прижимались так тесно, почти целовались. Наверное. Может, мой мозг так хотел? Лица незнакомца я видеть не мог. Слишком мутно и слишком темно. И к тому же, он низко склонился к плечу Виталины. И что-то нашёптывал ей. На мгновение их «любовная лодка» качнулась, и она повернулась лицом.

Я вжался в стену. Боялся, увидит! Но Витка отчаянно льнула к нему, закрывая глаза. Она наслаждалась моментом. Казалось, что выключись свет, или музыка, они не прервут этот танец. Продолжат качаться под им только слышимый ритм…

Я не выдержал! Я убежал. Так трусливо и жалко. Шёл по улице, думал о том. Ну, какой я дурак! И чего я припёрся? Ещё и с букетом. Хорошо, хоть не видел никто. Конечно, мне очень хотелось узнать, кто он, этот «соперник». Обольстивший её. Может, друг? Как и я?

Я зашёл в её дом и оставил цветы на двери. Сунул стебли ромашек между стеной и прижатым к ней кабелем. Получилось красиво! Жалко, открыточки не было. Ну, и что бы я ей написал? «С днём рождения, Вита!». Это всё, что мне можно сказать.

Сам я домой не пошёл, а взобрался на крышу. На крыше думалось лучше! Как будто ничто не мешало мне контактировать с космосом. Не заслоняло простор. Я сидел и смотрел в высоты на дома, близлежащие скверы, парковки. Всё горело ночными огнями. И небо, и мир подо мной.

Помню, достал свой конспект. Выдрал пару листов из тетради. Взял ручку и начал писать:

«Моя милая рыжая девочка! Я сегодня увидел, как ты танцуешь с другим. Мне было поистине больно. Но я удержался. Не стал тебя трогать. Я знаю, что ты не моя. Я не вправе мешать твоей личной жизни. Но и видеть, как ты отдаёшься другим, не могу. Ну, скажи, что мне делать? Убиться? Уйти? Может быть, лучше уехать из Питера? Только вот, здесь моя мама и Аська. Я не могу их оставить. Давай, лучше ты уезжай…».

Мои мысли прервали шаги. Я не знал, сколько времени минуло. Оказалось потом, я сидел там уже два часа.

Возле люка, ведущего вверх, чуть шатаясь, стояла она. Именинница. На ней было то самое платье. Длиной до середины бедра. И на молнии сзади. Волосы спутаны, сколоты вместе заколкой. Пару прядей прилипли к лицу.

— А я знала, что ты тут! — слегка заплетающимся голосом, выдала Витка.

— Ты как забралась? Ты же пьяная! — выдавил я, и сложил, незаметно, листочек за пазуху.