«После того – не значит «вследствие того! И я ни в чем не виновата!» - уговаривала себя девушка, поднимаясь в комнату. Ну, кто докажет, что паразита подсадила она сама? Она ведь ничего не делала! ?на же только хотела немного подчистить память двоюродного брата! Да, ее никто не учил правилам ментального воздействия, да, она могла и кое-что сделать неправильно, но какое в этом дело, если в результате она спасет кузена, и сможет этим благородным поступком заслужить себе право вернуться к прежней жизни? Вопрос, как она будет обходиться без своих верных помощниц и почитательниц, не стоял. В крайнем случае, попросит подселить к ней какую-нибудь первокурсницу. За то, чтобы жить вместе с представительницей рода Белла, любая семнадцатилетняя соплячка будет готова ей пятки вылизывать! И, как знать…

Размечтавшись, Анна одолела последний лестничный пролет, и замерла, словно налетев на стену.

Двери в ее комнату находилась в двух шагах. ? чуть дальше по коридору она заметила двоих, застывших в страстном объятии.

Анна прикусила губу. По злой иронии судьбы, эти двое были ей хорошо знакомы. Именно из-за этой парочки она и вылетела из университета. Значит, они вернулись? К чему бы это? И как ей это может помешать в осуществлении планов?

Как? Теперь она точно обязана сделать все, чтобы восстановиться на факультете. Потому что видеть этих двоих счастливыми Анна Белла просто не умела.

– Пусти, - буркнула Лилька. - Ты… слишком крепко меня сжимаешь. И рубашка у тебя мокрая. И…

И от него пахло так странно – волнительно, остро, по-мужски. И обнимал он ее так, как никогда раньше. И вообще…

– Зато я живой, - горячее дыхание обожгло макушку. – И люблю тебя.

– Я знаю.

Всего два слова, но мир словно перевернулся с ног на голову. Не веря своим ушам, Вальтер чуть отстранился, заглядывая Лильке в глаза. Чуть помедлил и накрыл ее губы своими.

Несколько секунд девушка стояла неподвижно, словно растерялась. Казалось, он целует каменную статую или нежить. Но вот ее губы зашевелились, отвечая. Она оживала в его объятиях. Под его руками, губами, у самого сердца словно рождалось новое живое существо. Да-да, именно так. Лилия словно просыпалась, и юноша чувствовал это всей душой.

Вальтер задыхался, ему не хватало воздуха. Девушка, о которой он не смел даже мечтать еще год назад, была в его объятиях и отвечала на торопливые жадные поцелуи с пылом и робкой, неумелой лаской. Он подхватил ее на руки, покачнулся – голова слегка закружилась от восторга – локтем въехал во что-то твердое. Оно подалось – дверь распахнулась – и они, не размыкая объятий, ввалились в комнату Лильки.

Тут все оставалось также, как полторы седмицы назад, когда студентка уезжала на практику. Поскольку собирал вещи сам Вальтер, тут царил порядок, но сейчас будь тут полнейший разгром, ни он, ни девушка не обратили бы на это внимания. Не размыкая рук, они сделали несколько шагов и упали поперек постели.

Резкое движение немного отрезвило Лильку. Она чуть отстранилась, с расстояния вытянутых рук глядя в лицо юноши. Но тот не дал разгореться в ее глазах огоньку сомнения. Осторожно притянул ее к себе и еще осторожнее перекатился набок, подминая девушку своим телом.

– Я люблю тебя, – прошептал в приоткрытые губы. - И никогда не причиню тебе боли. Все у нас будет хорошо.

Лилька хотела что-то ответить, но он не дал сказать ни слова – снова накрыл ее губы своими.

Из дневника кота Левиафана:

«Нет, ну так никуда не годится! Только отошел на минуточку, она уже куда-то исчезла! Нет, чтобы вещи домой занести, голодного Левушку покормить… Я ведь, можно сказать, эти несколько дней без сна и отдыха вкалывал. Им ведь задуматься некогда – а почему это их путешествие с мертвяком на поводке проходит так тихо и мирно? Отчего это селяне не бегут им навстречу с топорами и вилами наперевес, не спешат спалить злобных некромансеров на медленном огне за то, что они упыря с собой таскают? Почему, в конце концов, этот самый упырь – ну, ладно-ладно, лич, но пойди, объясни это людям без высшего образования! – этот самый злобный упырь ведет себя, как дрессированная болонка? А все потому, что рядом Левушка старается, ворожит, оберегает. Не покладая лап, трудится, покровительствует!

Умаялся я, если честно. Это ж какое напряжение мозгов! И ведь постарался сделать все так, чтобы они ни о чем не догадались. А что я получил вместо благодарности? Все меня бросили, оставили одного…Вот умру тут один, позабыт-позаброшен, с утра не кормлен, не люблен, не глажен – будете знать!

Решил напоследок пройти по «местам боевой славы». Поискать ее, хозяюшку мою безалаберную. И нашел. И не одну. Заперлись в комнате и таким занимаются, судя по звукам… Мама дорогая, святые котаны! Наконец-то! Если чувства меня не обманывают, хозяин все-таки своего добился! Ах, даже слеза от умиления показалась.

Ладно уж, остаюсь… Эх, доброта моя!»

– И что же теперь будет?
– голос Лильки дрогнул.

– А что? – Вальтер приподнялся на локте, сверху вниз посматривая на подругу. - Все будет хорошо!

Она лежала в его объятиях такая притихшая, такая робкая и нежная, что у юноши сладко сжималось сердце при одном взгляде на милое лицо. Вот сейчас Лилия прикрыла глаза длинными ресницами, и лицо ее приняло странное выражение – словно сквозь черты ребенка на миг проступил образ женщины, которой ей ещё предстояло стать.