— Я вообще не втыкаю, о чём речь! Но если опоздаю на самолёт, поверь, я тебе устрою весёленькую житуху.

— Не втыкаю? Так в будущем говорят?

— Открывай дверь.

— Да открою-открою. Я понять пытаюсь, как ты это устроил. Что за метод и не несёт ли он опасности нашему лучшему в мире строю. Хватит дёргать дверь, а то местные менты тебя засадят на пятнадцать суток.

Я, собственно, уже и не дёргал, пытаясь сообразить, как мне решить возникшую проблему и насколько может быть опасным для моего плана то, что Зубатый получил эту информацию.

— Я не знаю, — продолжал он, — что у тебя на уме, но послушай меня внимательно. Это важно. Вот это…

Он потряс в воздухе моим списком.

— Очень полезная штука. Если даже только часть из этого окажется правдой, на этом можно делать неплохие деньги. Шинковать капусту. Вот хотя бы с этими инкассаторами. Когда их пришьют и загребут хрусты, можно будет подломить тайник злоумышленников и забрать всё себе. Это тебе не Кофмана раздевать.

В груди ёкнуло. А причём здесь Кофман? Как возникла эта вот связь между списком с ожидаемыми преступлениями и директором гастронома?

— Ты знаешь подробности, имена и прочую хрень, — гнул своё Зубатый. — Я знаю, как братву выслеживать, как аккуратно, не привлекая внимания, колоть их ломать и потрошить. Шикарная бригада может получиться. У нас с тобой. Ну, что, нравится идея?

Идея, прям, что надо. А где поживиться нечем, там можно и медальку за раскрытие по горячим следам, да? Правда, для этого на всесоюзный уровень надо выйти. Мне очень хотелось опустить ему на голову что-нибудь тяжёлое, но единственное, что я сейчас мог — только повторить, что не понимаю, о чём он говорит.

— Хватит, уже не смешно, — прикрикнул он. — Давай просто разберёмся, откуда ты знаешь все подробности? Может, ты побывал в будущем? Или, к примеру, тебя молния ударила, и ты стал видеть всякую хрень? Типа за горизонт заглядывать… А может с привидениями научился балакать и они тебе показания дают на своих убийц. Где, когда, сколько взяли, чем убили. Не знаю… в принципе, если не желаешь сотрудничать, просто скажи, как ты это делаешь и всё, иди своей дорогой.

Мысли скакали, нужно было что-то делать, нельзя было дать себя увезти. В принципе, если бы он мог, то увёз бы сразу. С начальством он пока не особо поладил, друзьями в органах не обзавёлся. То есть пока он оставался одиночкой. Условно, конечно. Кто-то же его пристроил в прокуратуру… Одиночкой с волосатой лапой. Так, так, так… Ну, хорошо. Давай попробуем немного поиграть.

— Ладно, — хмуро бросил я и, подойдя к столу, уселся на стул. — Ладно.

— Ладно, — кивнул Зубатый и расплылся в улыбке. — Конечно, ладно.

— Я скажу, откуда знаю о преступлениях, а ты скажешь, как достал этот список.

— Согласен. Мне твою писанину дал товарищ.

— Какой товарищ? — прищурился я.

— Этого я не могу сказать, слово давал, — нагло улыбнулся он. — Теперь ты говори.

— Мне тоже товарищ рассказал, — пожал я плечами. — А он во сне увидел.

— Во сне значит…

— Ага…

— Так мы с тобой каши не сварим, — покачал Зуб головой. — Без каши останемся. А между тем, триста пятьдесят тысяч очень неплохой заработок. Треть тебе, две трети мне и моему товарищу.

— О, как! — удивлённо вскинулся я. — Я тоже с товарищем, как ты помнишь.

— Да погоди, не кипишуй. Ты-то ничем не рискуешь, оперативную работу я ведь на себя возьму. С тебя только подробности. А то здесь мало информации. Торопился, когда писал, наверное.

Я призадумался. В голове начинал складываться план.

— Так что? — поторопил Зубатый. — Рожай скорее, а то действительно на самолёт опоздаешь.

— Придётся… — задумчиво вздохнул я, — вмешаться в ситуацию.

— Куда вмешаться? — раздражённо бросил он.

— Инкассаторы должны остаться в живых. И мент охранник тоже.

— Твою мать! Тебе не похеру? Пусть всё идёт, как идёт. Просто скажи, где они деньги припрячут, а то в твоей филькиной грамоте это не написано.

— Откуда у тебя эта грамота филькина?

В дверь постучали. В замке повернулся ключ и в комнату заглянул тот самый мент.

— Ну чё? — недовольно спросил он. — Скоро?

— Да сейчас, сейчас, — торопливо ответил Зуб. — Ещё минуту погоди.

Мент исчез, а Зубатый впился в меня глазами.

— Жар, — покачал он головой, — не тяни резину, если в столицу собираешься. И если вообще жить хочешь. Ты ж не дурак поди, понимаешь чё по чём в жизни-то. То, что я с тобой сейчас так мило судачу…

— Откуда у тебя список? — перебил я. — Ты ж тоже не дурак поди и тоже понимаешь?

— Писание твоё никто читать даже не стал. Там столько такого дерьма приходит, что работать некогда будет, если читать всю ахинею.