Шрифт:
– Кстати, а где Рыжая? – хмурюсь, не найдя свою любимицу.
Зову её к себе, но кошка не откликается. Она обычно никуда не уходит, пока я здесь…
– Наверное, пошла искать себе кота. Хоть кто-то из вас должен справиться с этой важной и ответственной миссией, – бабушка думает, что эти слова смешные, а я закатываю глаза.
– Она стерилизована, – я резко обрываю её мечтания.
– И зря. Я же говорила, что не против котят. К тому же, инстинкт не удалишь, – бабуля остаётся не пробивной.
Боже, да как же бесит! И ведь не докажешь ей!
– Я сделала это для здоровья кошки. Хватит меня мучить по этому поводу! – наконец, рявкаю я.
– Не переживай ты так. Вернётся, – отмахивается от меня бабуля, как ни в чём не бывало, проигнорировав мои возгласы.
Сглатываю. Я могу придумать тысячу и один несчастных случаев, в которые может попасть моя Рыжая. Немыслимо! Как можно было её отпускать?! А если она попадёт под машину? Или её загрызёт собака? Или…
Не успеваю придумать другие катастрофы, как в калитку врывается разъярённый сосед.
– Ты уже успел соскучиться? – бросаю я едкую фразу, даже не посмотрев на него.
Затем до меня доходит, что зашёл Игнат не через общий вход, а через промежуточный.
– Бабуля! – рявкаю на неё я. – Почему опять эта треклятая калитка открыта?!
– Ну, я подумала, что раз вы сходили на свидание… – бабушка начинает оправдываться, и мы одновременно рявкаем:
– Это было не свидание!
И только после нашего хорового возгласа, я всё-таки смотрю на Игната. Тот выглядит очень злым и держит мою Рыжую в руках.
Что успела сделать эта маленькая беглянка?
Эпизод 14
Игнат
Пребывал в отличном расположении духа ровно до того момента, как зашёл домой. Ещё с порога в нос ударил едкий запах собачьих сухариков, и я услышал возню в той комнате, где они обычно стояли.
Неужели, опять?!
Кинулся в зал и увидел картину маслом: разорванная упаковка, рассыпанная еда и голодные звери, грызущие сухарики.
Звери, когда у меня одна такса.
Увидел Рыжую – виновницу и заскрипел зубами от злости. Сколько раз просил Нину Павловну не выпускать свою вредную кошку! Опять мелкие бандитки скорефанились. Прямо преступная группировка.
Рыжая смогла залезть наверх и столкнуть с высокой полки эту дурацкую упаковку, а Пушинка её разорвала.
Поймал обеих нарушительниц спокойствия и порядка, Рыжая неистово сопротивлялась, а Пушинка заскулила, словно ни в чём не виновата. Собаку закрыл в соседней комнате, а кошку понёс соседкам. Некогда убирать еду, раскиданную по полу, нужно вернуть домой потерянную разбойницу.
На автомате прошёл сквозь дверь, сделанную в заборе. Совсем забыл, что рыжая хозяйка Рыжей недовольна калиткой.
Мы сразу же сцепились языками, словно и не было хорошего времяпровождения в местном ресторане.
– Что Рыжая делает у тебя в руках? – кинула Карина свою очередную предъяву, буквально вырвав у меня из рук кошку.
Рыжая от такого обращения ошалела, попыталась вцепиться в меня, зацепив рубашку и чуть её не порвав.
– Это я у тебя хочу спросить, – бросил в ответ я. – Нина Павловна, какого чёрта ваша кошка опять пробралась ко мне в дом?
Бабуля сразу же сделала грустное, виноватое лицо, словно вот-вот заплачет. Господи, какая же она иногда превосходная актриса!
– Не смей разговаривать с моей бабушкой таким тоном! – Карина тут же вступилась за родственницу.
– Тогда не отпускайте кошку гулять в мой дом! – рявкнул я уже на внучку.
Бесили обе. Нещадно.
– Она же кошка… – проскулила Нина Павловна, вновь схватившись за сердце.
– Что она такого сделала, что ты словно озверел? – не обращая внимания на стоны бабули, спросила Карина. – Диван разодрала? Так это могла сделать и Пушинка…
Она всё ещё пыталась удержать Рыжую на руках, но та неистово сопротивлялась.
– Рыжая с Пушинкой объединились в преступную группировку, – мстительно начал я. – Рыжая столкнула упаковку с едой, Пушинка её разодрала, и они вместе принялись за раздобытое нечестным трудом лакомство. Не думаешь, что твоей кошке не полезен собачий корм? Да и моей Пушинке переедать тоже!
Рыжая всё-таки вырвалась и скрылась в доме, явно понимая, что ругаются из-за неё. Я же злился на хозяев, потому что кошке, живущей на инстинктах, предъявить было нечего. А вот этим двум невозможным клушам…