— Мистер Де Лука.

Голос с акцентом на другом конце линии мгновенно узнаваем.

— Гарин. Не помню, чтобы я давал вам свой номер.

— Где есть желание, там есть и способ.

Я закатываю глаза.

— Чем обязан? Если на гала-концерте это не было очевидно, я счастлив в браке, так что если вы звоните, чтобы пригласить меня на свидание, то ответ — нет.

Он усмехается. — Я слышал, что у вас есть чувство юмора.

— От кого?

— От общих друзей.

Я пролистываю свой список. Все в подполье знают о войне за территорию между итальянцами и Братвой, и большинство уже выбрали сторону, кроме…

— В пятницу в «Red Vines» будет игра в покер. Я хотел передать приглашение.

Red Vines — нейтральная территория. Так было уже несколько десятилетий. Это клуб, которым управляет грек по имени Яннис. Я бы не назвал его другом, но бывал на некоторых его игровых вечерах. Должно быть, Максим говорил с ним обо мне.

Я бросаю ключи от машины в ладони. — Эти места обычно быстро занимают.

— Здесь есть место еще для одного. Я подумал, что вам понравится дружеская игра.

То есть он хочет получить возможность рассмотреть меня под микроскопом.

Джино будет счастлив. Ненавижу делать его счастливым.

Я потираю челюсть ладонью. — Давненько я не играл.

— Это будет хорошее время.

— Уверен, что будет, но знаешь, у меня плотный социальный календарь.

— О?

В голосе Максима проскальзывает раздражение. Он знает, что это ложь, ведь я никуда не выходил и никого не навещал с тех пор, как он поставил своих ребят на вахту.

Но я не могу выглядеть слишком нетерпеливым.

— Дай-ка я проверю свой ежедневник. — Я целую минуту листала вкладку «Акции» в своей электронной почте, прежде чем наконец сказала: — Похоже, я свободен в этот вечер.

— Отлично. — В его тоне чувствуется укор. — Моя жена устраивает ужин в тот же вечер с несколькими своими подружками в ресторане недалеко от игры. Ей очень понравилась ваша милая жена на гала-концерте. Не хочет ли Блейк присоединиться к ним?

Нет.

Я ущипнул себя за переносицу. Я должен был сказать «да». Вита потратила две недели на подготовку Блейк, чтобы она могла держать себя в руках с этими женщинами. — Мне придется спросить.

— Ей, наверное, одиноко, она не знает многих людей в городе.

— Откуда вы знаете, что она не знает?

— Она ведь не из Нью-Йорка, верно?

Значит, он к ней присматривался. Меня это не удивляет, но все равно бесит.

— Я поговорю с ней и посмотрю, что она думает. Какой адрес?

Максим называет его. — Надеюсь, она сможет прийти. Ей будет полезно выбраться из дома.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. — Спасибо за приглашение. Жду с нетерпением.

Наверху Блейк доедает макароны, когда я захожу на кухню.

Она бросает взгляд на часы. Я дома раньше обычного. Увидев мое выражение лица, она хмурится и откладывает вилку. — Что случилось?

Я подхожу к кухонному острову, где она сидит, и откусываю кусочек от ее тарелки. — Мы получили два приглашения. Я — на игру в покер с Максимом, а ты — на ужин с его женой.

— Это ведь хорошо, правда?

В тот момент, когда я сажусь на табурет рядом с ней, она пододвигает ко мне свою недоеденную тарелку и встает на ноги.

Разочарование пульсирует у меня в груди. Она пыталась избегать меня с самого гала-концерта, ложилась спать до того, как я возвращался с работы, а теперь снова убегает от меня.

Моя рука вырывается, чтобы схватить ее за предплечье, и я тяну ее обратно в кресло. — Сядь со мной.

Ее взгляд падает туда, где я прикасаюсь к ней, где ее нежная кожа покрывается мурашками.

Я легонько провожу большим пальцем по внутренней стороне ее запястья. — Блейк, мы провели вместе весь вечер на гала-концерте, а теперь ты как будто не можешь выдержать и пяти минут в моем присутствии. Что случилось?

Медленно ее взгляд поднимается и встречается с моим.

Как так получилось, что раньше я мог читать ее? Понимать ее? А теперь она для меня как черный ящик.

— Мы работали, — тихо говорит она.

Сердце замирает. — Значит, ты будешь проводить со мной время только во время работы?

— Неро, ты провел весь вечер, пользуясь тем, что я не могла сказать тебе, чтобы ты отстал. Мне казалось, я ясно выразился. Мы можем быть друзьями, но не более того.

Мои ноздри вспыхнули. От этого слова, употребленного по отношению ко мне и к ней, мне хочется пробить гребаную стену.

— Если ты не можешь с этим смириться и продолжаешь добиваться большего, у меня нет другого выбора, кроме как держать дистанцию.