На следующей неделе кухня истратила кварту пшеницы на выпечку 236 буханок белого и 36 буханок черного хлеба. Между тем в пивоварне сварили 112 галлонов эля, на что были истрачены две кварты солода. На большие праздники, скажем на торжественный новогодний обед, следовало отложить примерно 15 шиллингов (37-дневный заработок ремесленника), чтобы накормить ожидавшихся гостей, в том числе «Томаса Малчера с тремя сотнями арендаторов и прочими заезжими», которые явятся в расчете, что их накормят. Притом что записи этих хозяйственных трат сделаны рукой управляющего Джона, именно леди Элис предстояло вникнуть в них и разобраться, сколько было куплено и потрачено292.

Хотя все эти повседневные хозяйственные дела определенно были трудоемкой работой, те дамы, что принадлежали к рыцарской знати, также должны были делать приготовления на случай военных набегов. Не просто так представителей дворянства часто называли «теми, кто воюет», дома высшего дворянства нередко становились объектами нападений. За тысячу с лишним лет Средневековья на замки и поместья феодального дворянства то и дело кто-нибудь нападал, среди прочих набеги совершали викинги, соседи- феодалы, королевские вой ска, а также бунтовавшие крестьяне. В состоятельном

Королевский пирМиниатюра из Псалтыря Королевы Марии

семействе Пастонов (семейство относилось к английским джентри, так называли нетитулованное дворянство или состоятельные семьи, которые не считались дворянством, так как у них не было титула) жены участвовали в приготовлениях на случай нападений, о чем свидетельствуют письма. Так, Марджери Пастон просила мужа «раздобыть некоторое количество арбалетов, и тетивы для них, и [тяжелых коротких] стрел для них тоже; потому что твои дома здесь такие низенькие, что нет никакой возможности стрелять длинными стрелами, хотя никогда прежде нам такой сильной нужды в том не бывало… и еще прошу я тебя добыть две или три короткие секиры, чтобы нам держать в доме, и столько же тяжелых доспехов»293. Ее просьба показательна в том смысле, что в семьях, в которых мужчины не обладали по какой- то причине военным опытом, женщины помогали супругам планировать защиту своих домов на случай нападения.

Кроме того, знатным дамам полагалось заниматься меценатской деятельностью в сфере искусства. Их покровительство поэтам и художникам лишний раз демонстрировало обществу, что такое благородное происхождение, а самих дам выделяло как образованных и обладающих утонченным вкусом. В итоге чтение книг, заказы на их копирование и организация книжных выставок составляли часть непременных занятий благородных дам. В сущности, покровительство искусствам составляло такую же непременную обязанность, как и хозяйственные заботы, разве что более приятную.

Помимо того что знатные дамы несли тяжелый груз светских и хозяйственных обязанностей, они еще и могли помогать мужьям в политических делах. Брачные союзы, в которые они вступали из политических расчетов, равно как и заботливо данная им матерями выучка, влекли за собой соответствующий круг постоянных обязанностей. Знатные дамы могли участвовать в обсуждении политических дел и нередко давали своим мужьям ценные советы в этой сфере. Они могли хлопотать о примирении между своими родными и родными со стороны мужа, завязывать отношения с дамами из других могущественных кланов. Связи, приобретенные ими на придворной службе, оказывались весьма полезными, когда они возвращались в свои владения. Потому что даже тихая сельская жизнь знатных дам изобиловала заботами и хлопотами, в том числе и в сфере политики, как и жизнь любого мужчины их положения.

Если мы взялись рассуждать о том, как и где трудились женщины Средневековья, мы неизбежно подойдем к тем сиятельных дамам, о которых наслышаны больше, чем о женщинах любого другого положения, — к королевам. Особам королевских кровей вменялись те же обязанности, что лежали на плечах знатных дам, но в дополнение к тому особый акцент делался на государственных делах и публичных церемониальных мероприятиях. Как показывает пример Изабеллы Французской, которая нагружала доверенных придворных дам разнообразными поручениями, королевы нередко преследовали личные цели, и ими зачастую двигали собственные расчеты и намерения. Королева нередко брала на себя роль посредника между собственной родней и высшей знатью королевства ее супруга и, подобно искусному дипломату, улаживала возникавшие разногласия и конфликты интересов. Особенно значимой становилась роль королевы, когда она обращалась к правящему супругу как ходатай в делах управления государством. Если король избирал некий образ действий, от которого ему потом приходилось отказываться, он выставлял себя правителем слабым или неумным. В таких случаях королева могла напрямую вмешаться в дела управления королевством с призывом к супругу смягчиться, чтобы уберечь его от промахов из- за скоропалительных решений. Так что благодаря королеве король получал возможность сохранить лицо.

Та же Анна Богемская, когда не была занята тем, что знакомила английских дам с новыми веяниями моды на чепцы особой формы, умело защищала интересы своих подданных. Ее супруг Ричард II, по мнению простых людей, был человеком тяжелым и недалеким. Он велел жестоко подавить восстание крестьян, вспыхнувшее в 1381 году сразу в нескольких областях и позже охватившее почти всю страну; восставшие крестьяне требовали большей платы за свой труд и расширения свобод. Но Ричард II, судя по всему, не извлек уроков из народного восстания — в 1391 году он спровоцировал новое противостояние с подданными, на сей раз с жителями Лондона. В июне того года король потребовал у города заем в десять тысяч фунтов, однако городские власти, пытавшиеся в то время совладать с новой вспышкой чумы и нехваткой продовольствия, отказали королю. Оскорбленный отказом, король решил поквитаться с обидчиками: он урезал городские свободы, сместил мэра и членов городского управления, перевел свою администрацию в Йорк, а возглавлять Лондон поставил своего капитана. Мало того, Ричард потребовал с мятежных лондонцев штраф в сотню тысяч фунтов (около 9 миллионов фунтов стерлингов в пересчете на сегодняшние деньги) — по всей видимости, в качестве компенсации за свои уязвленные чувства.

Мало того, король сознательно пытался лишить Лондон его статуса и привилегий. Не слишком разумная затея, учитывая непомерное значение города как центра торговли. Тогда- то и вмешалась королева Анна: она сумела отговорить короля от уничтожения самого главного города его королевства, она умоляла его в Виндзоре и Ноттингеме не губить Лондон, восстановить мэра и простить городу наложенный штраф. Лондонцы тоже выказали желание сделать шаг к примирению, если король восстановит их свободы. Они пообещали выплатить королю в виде штрафа те самые десять тысяч фунтов, которые тот изначально требовал в заем. По случаю примирения король с королевой устроили пышную церемонию в Вестминстер- холле, во время которой королева снова бросилась на колени перед своим супругом и снова умоляла его простить Лондон. Ричард поднял ее с колен и усадил подле себя в знак, что дарует Лондону прощение. Однако он не торопился восстанавливать все свободы до самого 1397 года, но и тогда обусловил их новым займом из городской казны.